Касуми не шевелилась и не пыталась встать.

– Дурак ты – только и сказала она, отвернувшись и уставившись в окно.

Несколько секунд она молчала, а потом выдала:

– Понимал бы чего… идиот… просто тупой идиот…

Все, хватит уже болтовни. Решил я, немного наклонившись к Касуми. Она лежала неподвижно, смотря мне в глаза. Ее взгляд был холодным, и я уже совсем не узнавал в ней ту Касуми, что когда-то повстречал в «Сакуре». Ту милую девушку, жутко наивную, которая всегда с улыбкой смотрела на мир. Но этот мир жесток. Ее пережевало и выклюнуло, и теперь мы получили еще одного циника. Как говорится циники – это повзрослевшие романтики. Но почему она повзрослела так рано?

– Ну, так чего? Будем делать «это», или я пошла? Урок уже начался.

– Разве?

– Звонок был минуты полторы назад. От похоти слуха лишился?

Хотя губы Касуми и выражали злую ухмылку, тем не менее, ее пальцы немного дрожали. Она боится? Меня? Ну, неудивительно. Я ведь… я стал как тот гребанный насильник! Внезапно мне стало очень стыдно.

– Иди – ответил я, смирившись со своей судьбой, похоже я не смогу больше быть с Касуми.

– Ты точно идиот, Кума… точно полный идиот. И как я только на тебя запала. Один день.

– Что?

– Я даю тебе один день. Учебный день. Сегодня. Только сегодня. Технически большая его часть уже прошла, но это не мои проблемы.

– Я не понимаю.

– Можешь делать сегодня со мной все, что захочешь, но только сегодня. А потом… мы просто забудем о существовании друг друга, и я найду себе нового парня и новых друзей, а может вообще стану лесбиянкой? Мало ли. Мужские сосиски мне уже поперек горла стоят, во всех смыслах.

– То есть… ты что… не любишь меня?

– Конечно нет, идиот. Я бросаю тебя. Но напоследок, можешь воплотить этот свой супер продуманный план или как ты его называешь. Только не надо вопросов типа «а откуда ты…», это все слишком очевидно.

Повисла неловкая пауза:

– Ну, может, уже начнем? У меня задница уже немного подмерзает, стол то холодный.

Я собирался ей ответить, но… мой взгляд коснулся ее руки. На нем было два темно-фиолетовых пятнышка. Синяки, которые появились, когда я толкнул ее. Весь мой гнев и злость, и обида, все это показалось мне таким детским и ребяческим. И сердце сковало тревогой и тоской. И никакого уже желания не осталось. Касуми все же ангел… хоть она и стала такой злобной мегерой снаружи, но внутри она все еще думает о других, намного больше чем о себе. Мне стоит оставить ее в покое. Плевать на эти дурацкие квесты, эту девушку я не заслужил и она не должна портить свою жизнь связавшись со мной… блять, да что я несу! Я ревную ее! Когда она рассказала про тот дурацкий клуб, когда я представил, как Касуми будет трахать кто-то другой, а не я, у меня будто днище прорвало от ярости! Но… я глубоко вздохнул и попытался перевести дыхание. Это ведь просто… просто чувство собственничества. Я будто поставил на Касуми клеймо и считаю ее своей вещью, и решаю, с кем ей трахаться, а с кем нет (то есть ни с кем кроме меня). И тут я наверное впервые с появления в этом мире испытал то, что называют стыдом.