Мужчина покраснел, но зала не покинул. То ли лучше держал себя в руках, то ли просто запала не хватило.

Тут микрофон перешёл к невысокому мужчине средних лет, с ярко выраженными признаками монголоидной расы, который спросил, чем привлекает меня Токийский университет. Не успел мозг осознать, что вопрос задан на японском, я уже отвечал ему на том же языке. Пусть и с явным акцентом и не так бодро… Японец оказалсясотрудником Токийского университета и обещал при желании помочь мне с формальностями при поступлении.

Дальше пошло нормальное обсуждение вопросов, связанных с ЕГЭ. Я откровенно скучал и был очень рад, когда всё кончилось.

После шоу в гримёрке мы немного пообщались с редактором шоу. Им оказалась симпатичная женщина лет тридцати. Никогда бы не подумал, что именно она распоряжается в этом шоу.

– Зря ты наших депутатов задел, они обид не прощают, – сообщила она между затяжками сразу после знакомства.

– Я тоже, – ответил я, попивая апельсиновый сок.

– Дмитрий, вам не говорили, что у вас уникальная способность выводить людей из себя? – поинтересовалась она, наливая себе апельсиновый сок.

– Что поделать, иногда людям нужен наглядный пример, чтобы у них не опустились руки.

– А вот тут не поняла, – честно призналась редакторша

– Способность человека выходить из себя показывает – выход есть всегда! – радостно пояснил я ей, салютуя стаканом с соком.

Глава 20

Глава 20

Пришёл в себя от неприятного привкуса во рту. Горло пересохло, очень хотелось пить. Рука потянулась к бедру, где обычно висела фляга с водой, но ничего не обнаружила. Открыл глаза, но видно лучше не стало, вокруг меня по-прежнему темнота, практически абсолютная. Пошарил вокруг себя в попытке обнаружить «летучую мышь»[89], но кроме пустой породы рука ничего не смогла нащупать, ни лампы, ни кирки, ни кайлы. Тишину буквально взорвал звук капающей воды. Поднялся на ноги и не спеша пошёл на звук. Неспешность сослужила хорошую службу. Удар об камень лишил меня сознания. Сколько провалялся, в отключке сказать затрудняюсь, но не больше часа, если судить по жажде и чувству голода. Дальше путешествовал на четвереньках. Руки были исколоты в кровь острыми краями камней, но передвигаться во весь рост я не рисковал, одного раза было вполне достаточно, чтобы научить осторожности.

Сколько ушло времени на осознание того что прочно закупорен под землёй много метровыми завалами породы, точно не известно. Но сил я потратил изрядно так что осознав что ждать помощи не приходится, штрек в котором я оказался погребён не отличался богатой породой, поэтому выгодней пробить новый, чем разгребать завалы в старом. Осознав это, я прислонился к стене и впал в оцепенение.