— Почему у меня кожа чёрная? — в шоке произнесла стоявшая рядом со мной Ника. Повернув голову в её сторону, я увидел, что волшебница серьёзно преобразилась. Теперь она выглядела как очень миленькая негритяночка… пардон, афро-американочка в набедренной повязке из шкуры леопарда. Она носила многочисленные бусы и амулеты, на затылке крепилась деревянная маска. В ушах Ники я заметил большие деревянные круглые вставки. На её шею были надеты плотно прилегающие друг к другу кольца, из-за чего визуально шея казалась длиннее. А ушки и хвостик кошкодевочки отныне принадлежали скорее сервалу, африканскому дикому коту, нежели мейн-куну.

Грудь, конечно, светить не очень прилично в обществе, но она женщина, имеет полное право, как свободная личность. Мы, мужчины вон можем ходить топлес, значит и девушки должны иметь на то право.

— Ну чёрная и что? А что такого? Нигде ведь в официальных источниках не написано, что у тебя кожа белая, — заметил я. — Значит, остаётся простор для фантазии и разных вариантов. И это хорошо.

— Но это не моё лицо! Чужое! — стонала Ника. Она сотворила зеркальце в руке и в ужасе глядела на своё отражение. — Со мной даже один художник картины рисовал, я там беленькая…

— Это всё индивидуальное видение конкретного художника, — отмёл я претензии. Странное ощущение ненормальности происходящего терзало меня, не желая успокаиваться. Слова, которые я говорил, как будто мне не принадлежали, сами по себе вылетая из моего рта. Как будто на меня наложили заклинание, дурманящее разум. Но это бред! Я в порядке! — Оно не считается и не может являться каноном.

— Я хочу быть белой и пушистой, — кошкодевочка почти плакала.

— Моя мулатка-шоколадка… — я прижал Нику к груди и нежно поцеловал в висок. — Чёрной и кудрявенькой тоже быть зашибись… Ой, прости, кажется я совершил харасмент… очень извиняюсь.

Я тут же отстранился и демонстративно отряхнулся.

— Мне в такие моменты даже стыдно, что я натурал.

Тут мне даже стало немного обидно. Я, конечно, не из геев… но вообще-то данное явление ничуть не осуждаю. Это разумный выбор каждого здравомыслящего человека.

— Да какая разница, — я отмахнулся от оповещения. — Это всё несущественно. Главное, что у нас теперь есть расовое и гендерное разнообразие…

Тут я обратил внимание на то, что происходило недалеко от нас. Примерно метрах в десяти на полу стояла торжествующе улыбающаяся Соня, а около её ног на полу, преклонив колени стояли обнажённые Сияна и Сахаринка. Зрачки в их глаза приняли форму сердечек и светились мягким розовым огнём…

Дебаф: Любовное подчинение суккубы