Мирмеции с перекрученными усиками синхронно кивали, полностью поддерживая слова сестры.

— А-а-а! — неожиданно громко закричала королева, я аж на физическом уровне ощутил, как от неё во все стороны исходят волны могущества и власти, подавляющие волю… Магия. Её Величество воззвала к последнему средству, что у неё осталось. Эгина использовала природную тотемическую магию муравьиной королевы, чтобы заставить своих взбунтовавшихся дочерей подчиниться.

Но никакого результата это не принесло. Ни Перчинка, ни Отверженные даже не поморщились. Магия словно проходила через них насквозь, никак не касаясь. Закончив кричать, Эгина бессильно обвисла в руках воительницы, опустив голову. Она израсходовала очень много сил, но без результата…

— Использовать магию и звать на помощь бесполезно, — произнесла Перчинка. — Мои милые названные сестрички-помощницы из касты Отверженных защищены от твоей воли благодаря моему нектару. Магия муравьиной королевы на них не работает. Кроме того, в стенах дворца после последнего ремонта были заложены особые магические материалы, искажающие и приглушающие твои сигналы. Никто из дочерей за пределами дворца не узнает, что маме нужна помощь. Прости, Эгина, но я должна была так поступить. Это необходимо.

— Твоему нектару? — королева не верила своим ушам. Она вновь подняла голову, в ужасе глядя на Перчинку. — Названные сестрички? Магические материалы? Доченька, Перчинка, что ты такое говоришь? Не обманывают ли Нас Наши уши?

— Я никогда не была твоей дочерью, — с усмешкой произнесла Перчинка. Она подняла указ с пола и встряхнула, избавляясь от пыли. — Ни в переносном, ни в прямом биологическом смысле. Я принадлежу к расе людей-ломехуз, созданий, паразитирующих на муравьином обществе. В далёкой древности, тысячелетия назад, мирмеции нас полностью истребили… выжила лишь одна маленькая девочка… я. Но меня спас могущественный и влиятельный человек, мой учитель и наставник. Тысячелетия я провела в спячке, а потом была разбужена для выполнения важной миссии.

— Ты хочешь отомстить? — Эгина, кажется, только это и уловила из длинной речи Перчинки. — За гибель твоего народа?

Перчинка лишь рассмеялась.

— Отомстить? Какие глупости! Я не мыслю столь примитивными категориями. Напротив, я люблю Мирмеград. Так же как любишь его и ты, мама, — произнесла Перчинка и ласково погладила Эгину по щеке. — И тебя полюбила со временем, как маму, хоть и приёмную… Те, кто истребили мой народ — давно мертвы, а к современным мирмециям у меня нет никакой злобы. Для меня Мирмеград — любимая родина, как и для твоих дочерей! Просто у меня… свои взгляды на направление, в котором следует развиваться городу.