Снова смотрим на искорки.

— Это об этом ты просила не говорить Тала. О том, что у тебя нет души?

Она вновь кивнула.

— Если объединить души, то получится аномалия. Поэтому я подходила лучше всего. Та у кого изначально не было души, но было желание обрести ее.

Была изначально запрограммирована на это.

Она снова кивнула, хотя я и не обращал предыдущую мысль к ней.

Понятно.

И всех так можно перезаписать? — мысленно задал я вопрос, что волновал меня больше всего.

Долгая тишина. Катя словно пыталась сосчитать, действительно ли всех возможно. А потом заключила, — Да, но, если бы это было легко, то песчаных львов здесь бы уже давно не было.

Я выдохнул. Больше для виду, чем от успокоения. На самом деле я просто офигивал от сложившихся обстоятельств. Переписать человека? Это значит, что может быть и я уже давно не "я"! Но заходить в такие дебри я не собирался, поэтому просто откинул дурное наваждение. И перевел тему.

— Почему Королева выглядит именно так?

На этот раз Катя ответила без промедлений.

— Это последняя память ее души, до того как она претерпела изменения.

И одновременно с этими словами меня накрыло. Словно в сон погрузился. Весь свет разом сменился на плывущий и непостоянный мир сна.

Я оказался в лесу. Справа послышался шум приближающегося поезда. Взглянул туда. Так и есть, в метрах пятнадцати среди деревьев показался поезд. Железная дорога шла параллельно подлеску. Если так, то это место мне знакомо. Осмотрел тропинку и обратил внимание на парочку примечательных ориентиров. Все верно. Это подлесок вдоль железной дороги недалеко от моего дома. Когда-то я довольно часто здесь бегал по вечерам.

— Муравьишки, муравьишки, поделитесь ка вкусняшкой, — неподалеку от меня весело приговаривала девочка, что совсем недавно зависла в центре кокона Королевы. Неужели это какое-то ее воспоминание? Я ее сразу и не заметил, а она между тем достала из огромного муравейника тонкую тростиночку и облизнула. На маленьком лице тут же отразилась вся гамма чувств, которые она испытала. От легкой кислинки, до сладкого послевкусия. Кажется, она осталась довольная. Еще бы, сам в детстве любил муравьиный сок.

— Ну ка, не жадничайте, — с этими словами она вновь вставила тростинку в муравейник. А она вошла во вкус!

И тут земля под ногами пошла ходуном. Это было довольно таки неожиданно. Девочка упала, а муравейник рассыпался. В наших краях отроду не было землетрясений! С чего бы это сейчас, да еще такой силы!? Дерево возле осыпавшегося муравейника накренилось. И в этот момент мне открылся вид на высотку, что торчала из-за кроны деревьев и находилась за железной дорогой. Как раз там, где мой дом. Высотка просто ушла вниз и исчезла. Ее больше не было видно из-за деревьев. Но такого просто не могло быть. Быстро пробежался взглядом по ближайшим высоткам, что было отсюда видно. Все они за считанные мгновения ушли вниз. Обвалились? Нет. Тут я вспомнил про похороненные под песком дома в Пепельном мире. Неужели это последний день!? День, когда все произошло? И в этот момент небо окрасилось белой вспышкой, а еще через несколько мгновений прозвучал раскатистый гром и я в ожидании уставился в сторону железной дороги. Именно откуда-то оттуда пришел звук. Рядом со мной на коленях сидела девочка. На ее лице больше не было улыбки, но она и не плакала. Замерев, она так же смотрела в сторону Стаханки. Тут я осознал, что было бы неплохо помочь девочке. Подошел к ней, но, ни рук, ни ног у меня не было. Я был бесплотным. Это ведь всего лишь воспоминание. И стоило только немного расслабиться, как внезапно деревья впереди смяло, и нас сдул алый огненный ветер.