– Да нет, я подожду, – спокойно и с достоинством ответила Лика. – Я не спешу. Ну вот, музыка кончилась. Подыграйте мне.

Она изобразила книксен, я с достоинством кивнул, после меня взяли под руку и препроводили прямиком к Вике.

– Виктория Александровна, – Ликин голос изменился, он стал чуть выше и более детским. – Спасибо вам за вашего мужа.

– В каком смысле? – голосом Вики можно было обкладывать рыбу в леднике, меня даже озноб пробил.

– Он меня спас, – приблизила свое лицо к Вике девушка. – От вон того дядьки!

И тоненький пальчик Лики показал на багроволицего расхристанного толстяка, с галстуком, закинутым на плечо, и волосатым животом, который виднелся из-под расстегнутой внизу рубахи. Он стоял у стойки бара и глушил водку, рюмку за рюмкой.

– Он меня танцевать потащил, – с ужасом в глазах сказала Лика, прижав ладони к щекам. – Он такой страшный, потный и вонючий, ужас просто!

– Да уж, не Аполлон, – согласилась Вика, в глазах которой появилось сочувствие. – Жуть какая!

– Вот-вот! – затараторила Лика. – А Харитон Юрьевич меня узнал и спас, он так подошел к нам, мою руку у него отобрал и говорит ему: «Она этот танец мне обещала». Тот было что-то вякнул, но Харитон Юрьевич, он вот так на него посмотрел, и все. Теперь эта страшила вон стоит, водку жрет. Козел.

– А я вас где-то видела, – прищурилась Вика. – Точно-точно.

– Я на этаже у вас на посту сижу, – заулыбалась Лика. – Мы сегодня виделись, даже два раза. То есть – вчера уже.

– А-а-а-а, – закивала Вика. – Ну да, ну да!

– Ну ладно, я к своим девчонкам, – хлопнула в ладоши Лика. – Спасибо вам еще раз, Харитон Юрьевич!

– И тебе спасибо, – я подмигнул девушке. – Давно я так не танцевал.

– Ну, какие ваши годы. – Мне был показан розовый язычок, и Лика упорхнула, скрывшись в толпе весело пляшущих радеоновцев.

– И вправду жуть. – Вика брезгливо посмотрела на безобидного толстяка, который, хлопнув очередную стопку водки, пытался протолкнуть ее по кишечнику внутрь. Коварный напиток явно сопротивлялся. – Бедная девочка.

– Ну да, – я покивал. – Потому и пошел спасать.

– Слушай, я все волнуюсь. – Вика взяла меня под руку. – Зимин – он точно не станет мне гадости делать?

– Да успокойся ты, – скривился я. – Ему до тебя и дела нет. Скажи, ты станешь сжигать в костре рукоять грабель, если на них случайно наступишь?

– Нет. – Вика передернула обнаженными плечами.