Я на секунду завис, после потер лоб и откашлялся.

– Вик, а давай немного попонтуемся, – очень серьезно сказал я жене. – Давай ей скажем, что эта красота из бивня мамонта сделана?

– Да не вопрос, – с готовностью согласилась Вика, видимо, очень довольная тем, что я ее сходу не послал с этими делами. – Сертификат только вынуть надо.

Да, чую, весело мне будет в лоне семьи Травниковых. Мама с папой, сестры и я – залог крепости домашнего очага. Надеюсь, их фамильный особняк переживет наше совместное проживание. А я переживу это приключение. Да, кстати, об особняках.

– Слушай, солнышко, я все как-то забывал спросить. – Теперь уже я присел на пол рядом с Викой и обнял ее за талию. – У мамы с папой двухкомнатные хоромы или трехкомнатные? Собственно – может, я лучше в отеле поживу? Или, что было бы совсем уж идеально – мы поживем?

– Восьмикомнатные. – Вика хихикнула – моя рука проникла под её халат.

– Так ты богатая невеста? – удивился я. Восемь комнат? Они этаж выкупили что ли?

– Мой любимый московский мальчик, – Вика повернулась ко мне и потерлась своим носом о мой, – ты забываешь о том, что не все люди в России живут в панельных, монолитно-кирпичных и прочих высотных строениях. Очень-очень много человек живет в частных домах, зачастую постройки еще того века, причем я имею в виду не таунхаусы и коттеджи. Я говорю о простых домах, у которых есть свое личное крыльцо, а не подъезд, в которых поскрипывают лестницы, в которых пахнет деревом. Вот в одном из таких и живут мои родители. И я в нем жила тоже, пока не уехала покорять столицу.

– Ишь ты, – моя рука направилась в путешествие по приятно-прохладному телу Вики. – И нам перепадет одна из восьми комнат?

– Тебе перепадет, – мягко заметила Вика. – Мои родители консервативны, и пока они не увидят колец на наших пальцах, печатей в паспортах и не покричат «горько»… Ну, ты понял.

– Винтаж, – признал я. – И как же я без радостей плоти почти неделю жить буду?

– А я в ночи буду к тебе прокрадываться. – Вика задышала чуть тяжелее – я уже безобразничал в запретных зонах вовсю. – Это будет очень романтично.

– Ну да. – Я глянул на настенные часы – время еще было. Да и потом – праведник, если что, подождет. Он проповедует смирение и терпение, ну а я люблю грешить. Дадим каждому право заниматься своим делом. – А твоя сестра будет тебя выслеживать и выдавать строгим родителям. Давай будем авансом ее звать Хуанитой!

– Почему Хуанитой? – Наши лица были совсем близко, и мы уже оба дышали прерывисто. Ну да, она решила отплатить мне той же монетой.