– Уффф. – Я вытер салфеткой рот и очень по-доброму посмотрел на пророка. – Нет, не понимаю я вегетарианцев, уж извините. Вот так, сознательно, лишать себя таких радостей, такого праздника? Нет, не понимаю. Отказываюсь понимать.

– Люби свою веру, но не осуждай другие, так говорят мусульмане. – Ерема отправил в рот кусочек болгарского перца. – Я не навязываю другим то, во что верю сам, но стараюсь донести до них свою веру.

– Насколько я помню, изначально ваша вера отрицала других богов. – Я отхлебнул пива. – Первые проповедники отчаянно жгли старых кумиров, уничтожали жрецов и волхвов, разве не так? Да и друг дружку тоже, достаточно вспомнить гугенотов и католиков.

– Были перегибы, – согласился Ерема. – Но в любом деле случаются проколы, ошибки, неверное понимание ситуации.

– Не во всяком деле цена ошибки – миллионы жизней, – возразил я. – Впрочем, это теософский спор со сроком давности лет эдак…

– Он вечен. – Ерема отложил вилку в сторону. – И поверьте, у меня аргументов больше, чем у вас, потому я предлагаю его завершить. У нас разные категории.

– Весовые? – предположил я.

– Нет, – негромко засмеялся Ерема. – Скажем так – видения ситуации. Поговорим о другой вещи, тоже очень важной. Поговорим о вашей безопасности.

– Как вы громко назвали то, чего у меня нет, – печально заметил я. – Так меня и норовят убить злые люди. Вы, кстати, не знаете случайно, кто?

– Увы, – опечалил меня Ерема. – Мы вышли на одного из исполнителей, но он ничего толком не знал. Все, что мы от него смогли узнать, это то, что был некий заказчик, он же и составитель планов по вашему захвату. Но кто он, откуда, имя, внешность – этот бедняга ничего не знал. Его с друзьями приставили к некоему человеку, чтобы он был на подстраховке и, если надо, помог тому физически, но и только.

– Фига себе – бедняга. – Я понял, что речь идет о ком-то из тех, кто меня пас у подъезда, из тех, кто убил Алексея – Таких бедняг в мешок надо зашивать и в сортирах топить.

– Но это все, что мы узнали, – повторил, пропустив мои слова мимо ушей, Ерема. – Увы и ах. И описать того человека, у которого он был подручным, он тоже не смог, не видел его лица, оно все время было у него закрыто.

– Жалко, – вздохнул я. – Порядком надоело от каждой тени шарахаться и в туалет с охраной ходить.

– Мы можем предложить вам убежище, – с готовностью предложил Ерема. – Одно слово – и вы под нашей защитой, и, поверьте, более надежного заслона от любых бед вам не найти. Мы очень заинтересованы в том, чтобы ваша жизнь была в безопасности.

– Спасибо, конечно, – на полном серьезе, без тени иронии произнес я. – Но у меня уже есть те, кто меня защищает.