***
Очнулся я оттого, что на меня вылили как минимум ведро холодной воды.
— Б**дь, на**я столько, да ещё и безалкогольного?! — заорал я, подскакивая.
Я лежал всё там же, на земле, перед ратушей. Светило солнце, а надо мной стояла Сандра с пустым ведром. И улыбалась.
— Рома сказал, что после Ночи Тво-ри-ла, — по складам произнесла она, — идёт день... Как там? — щёлкнула Сандра пальцами, глядя куда-то в сторону.
Со стороны подошёл Рома и протянул мне руку:
— Иван Купала, ёпт, — сказал он, лыбясь во всю харю.
Я милостиво согласился позволить Роме помочь мне подняться. Огляделся. Мудайкла не было. Иствуд стоял неподалёку, прислонившись к столбику забора, и развлекался, вращая на пальце револьвер.
— Сколько можно меня убивать, Мёрдок?! — крикнул он. — Я ведь могу и обидеться.
— Угу, давай, обидься, — кивнул я. — Петицию напиши. Митинг собери. Пусть закон примут, запрещающий оскорблять чувства ковбоев.
— Ты меня с кем-то путаешь, — сказал Иствуд. — Я не американец. Я из Японии.
— Точняк, он ваще аниме, — подтвердил Рома.
Иствуда переклинило.
— Завалю, сука! — заорал он и сорвался с места, на ходу стреляя в Рому. Рома, в лучших традициях доктора Зойдберга, развил бурную деятельность по оставлению места происшествия. Вскоре мы с Сандрой остались одни.