Пока Киф говорил все это, перед моими глазами проплывали сцены из нашего путешествия по этому миру: защита деревни отрядом мастера Тиха, поле боя после битвы, странный пир... Слова Кифа многое объясняли.

 - Местные жители, по крайней мере, некоторые из них, тоже могут воскресать. Воскресают и представители разумных рас, и нежить, и нечисть с монстрами, - продолжал тем временем Киф. - Толком никто не знает, от чего это зависит, но говорят, что все дело, опять-таки, в игроках. Мол, те, кто с ними общается и дает им поручения, и даже те, на кого они охотятся, могут воскреснуть. В таком случае их тела восстанавливаются прямо в этом мире, потому что они - его часть. А вот с безмирниками все сложнее... Изначально все они попаданцы. Они не являются частью этого мира, хоть и связаны с ним. И несмотря на то, что Безмирье принимает их за игроков, запасных тел у них нет. Поэтому, если они погибают здесь, то возраждаться им приходися где-то еще, в чужом мире, в чужом теле. После этого они могут вернуться. А вот получится все это или нет - неизвестно. Пока не попробуешь, не узнаешь, и даже если получилось однажды, это не значит, что получится еще раз. Ты вот, Сэм, такой попаданец, другой жизни у тебя может не оказаться, - Киф скосил глаза и посмотрел на меня с грустной улыбкой. - Так что не умирай по возможности, ладно?

Я кивнул. Странная это была просьба - о таком до Кифа никто меня еще не просил. Его слова тронули меня до глубины души.

 - Так что же тогда это такое - Безмирье? - спросил я.

Киф мечтательно запрокинул голову.

 - Безмирье... Это фантазия, мечта. Мир, где нет скуки и смерти. Такого нет и не может быть, но... Очень хочется, чтобы он был. Поэтому Безмирье существует. - Он ненадолго замолчал, улыбка его стала шире. Я ждал продолжения, и вскоре оно последовало: - Безмирье - оно словно говорит со мной. Но не словами, даже не звуками - не только звуками, то есть... Цветами, запахами, событиями - всем, что есть. Всем собой. Я внимаю ему, и... Это потрясающе. Я стараюсь отвечать ему - не словами, а мыслями, движениями, поступками... А иногда и словами тоже. Знаешь, что из этого получается? Молитва, - он усмехнулся. - Сэм, я сказал тебе, что меня зовут Киф. На здешнем языке это слово означает «высокочтимый, уважаемый, священный», что-то вроде приставки к имени или титулу. Но иногда оно используется в значении «священнослужитель». Это просто случайное совпадение - как и то, что твое имя  означает «соленый». Но - знаешь? - мне это нравится... Но я не это хотел сказать. Мое имя - может, все дело в нем? Порой, когда я чувствую свою связь с Безмирьем особенно остро, я возношу ему молитву. С благодарностью. Иногда - за то, что оно забрало меня из того мира, где я жил прежде, - если я прежде все-таки где-то жил. Не знаю, хуже там было или лучше, чем здесь, но мне здесь нравится, и я не хочу покидать Безмирье. Иногда я благодарю его за то, что я не сгинул во время очередного приключения или, сгинув, сумел вернуться. Но чаще всего я благодарю его ни за что, просто так, потому что мое сердце переполняется радостью. В такие моменты я верю, что моя жизнь не проходит впустую, что я для чего-то нужен, что у меня все получится и я никогда не умру... - он снова улыбнулся - полугрустно, полувесело. - Знаешь, Сэм, ты первый, кому я это рассказываю, так что... извини меня за все. Я думаю, эта особая связь и делает простого странника безмирником. А уж как именно сложится его судьба - ты прав! - не так уж и важно. Быть героем, конечно, здорово. Но остаться непонятым, непризнанным, отвергнутым, даже изгнанным и влачить жалкое существование - да, здесь может быть и так. А можно еще ни на что не надеяться, ни во что не верить, потерять всех, кого ты любил, - и несмотря на все это остаться счастливым. Скажешь, ненормально? Тогда быть безмирником значит быть ненормальным... Эй, чего ты смеешься?