И не отпущу. Сделаю все, чтобы моей была. Заставлю ее улыбаться и светиться от счастья, забыть обо всех проблемах и излучать радость.

– Миша, пошли, – зову его, отрывая от Сони, и он нехотя, но все-таки идет за мной.

А потом я возвращаюсь и вижу Сонечку, лежащей на траве. Она раскинула ноги и руки, точно звездочка, и просто смотрит в уже вечернее небо.

А у меня сердце останавливается. От того, какая она красивая. От того, какое умиротворение на ее лице, и… И от того, что она может замерзнуть!

Поэтому я без лишних вопросов и слов подхватываю ее на руки и несу в дом, наслаждаясь ее неожиданным вскриком и негромким смехом.

– Мирослав! – хохочет, хватаясь за шею.

– Земля еще холодная, не хочу, чтобы ты заболела, – отвечаю ей и опускаю на диван в гостиной, но она не дает мне выпрямиться. Не отпускает шею, держит крепко, и мы снова так близко, что я чувствую ее запах. Тонкий, сладкий, манящий.

Это невозможно. Я сейчас ее поцелую, и она снова скажет, что все слишком быстро развивается.

А как не целовать, когда эти губы так близко?

– Сонь? – говорю негромко, голос хриплый, я как пацан, влюбленный впервые в жизни.

– Спасибо большое, Мирослав, – у нее подбородок дрожит, и глаза наливаются слезами. Моя девочка… Как же тебе было тяжело.

– За что, Сонь?

– За заботу. – По щеке стекает слеза, я стираю ее пальцем и присаживаюсь на диван, крепко-крепко обнимая Соню.

Я сделаю ее счастливой, чего бы мне ни стоило.

Глава 27. Соня

Глава 27. Соня

Мне кажется, что я счастлива.

Нет, правда.

Я никогда еще не чувствовала себя так цельно, спокойно и хорошо, как сейчас. Разве это не то самое пресловутое счастье? Разве не оно?

Мне… мне постоянно хочется улыбаться. Не знаю, как и почему, но очень хочется! И я даже иногда прикусываю щеку изнутри, чтобы не выглядеть слишком довольной дурочкой. Ну потому что разве у меня очень много поводов для улыбок?