— А что? Это неправда? — с вызовом глянула в глаза его отражения. — Так опровергни!

— Идём, — вновь взял он меня за руку и потянул за собой.

— Я не пойду! — взбунтовалась и позвала. — Услад!

Но прежде, чем успела вслух попросить Дом вмешаться, почувствовала, как урмыт притянул меня к себе, крепко прижал и запечатал рот ладонью. От возмущения, даже не сразу сообразила, что к Усладу и мысленно могу обратиться.

— Ева! Прекрати саму себя убивать! Тебе необходимо как следует питаться и гулять на свежем воздухе. Я всего лишь хочу, чтобы ты составила мне компанию на прогулке, слышишь? — последний вопрос он прошептал мне на ухо и убрал ладонь с моего рта.

— Я не хочу с тобой гулять! — крикнула, чувствуя, что на глаза слёзы наворачиваются.

И что-то как-то даже про Услада забыла, и про то, что стоило бы выкинуть интригана Вия за дверь… Опять колдует, наверное…

— Хорошо, — выпустил меня из захвата мужчина. — Гуляй одна. Но гуляй! Не сиди в этой комнате в одиночестве. Ты превращаешься в дух. В тень той Евы, которая когда-то меня поразила. Где дерзость? Где вызов? Где гордость? Где сила? Где та тэйалия, что могла любого из нас заставить повиноваться?

— А зачем мне всё это? — глянула на него устало. — Что мне это принесло? Этот мир никогда не станет мне домом…

— И поэтому нужно опуститься до состояния умирающего человека? Поэтому нужно обязательно превращаться в эту уродку, как ты сама себя назвала? — последний вопрос прозвучал хлёстко и больно ударил по самолюбию.

— Уходи! — жестом указала на дверь, с трудом удерживаясь от выражения чувств каким-либо более жёстким способом, вроде швыряния тарелок.

— Лес чахнет без тебя и выходит из подчинения, — сказал на прощание блондин и вышел-таки из комнаты, оставив меня одну.

Но от того, что он ушёл, легче почему-то не стало. Муторно как-то на душе и стыдно, что ли… Подошла к зеркалу и глянула на себя. Нет, не может быть, чтобы вот этот вот скелет, был мной! Точно происки Вия! Не верю, просто не верю!

Провела рукой по растрёпанным, спутанным волосам, которые выглядели так, будто раз десять подряд, в течение недели делала себе химию. Ломкие, непонятно какого цвета и не блестят, как и глаза, выглядящие тёмными провалами в отчаяние. Кожа бледная, с этаким характерным трупным оттенком. И кажется, что дунь в мою сторону, улечу, так похудела.

Перевела взгляд с отражения на собственную руку и содрогнулась, она выглядела такой же, как и в зеркале. Болезненно тонкая — кости да кожа — и дрожит.

Поёжилась, ощущение было не из приятных — обнаружить, что превратилась в скелет. В малопривлекательный скелет. Но последнее время у меня и аппетита не было. Стоит подумать только обо всех этих шариках с вкусными, но набившими оскомину соками и пюрешками, как есть сразу перестаёт хотеться. Не отказалась бы сейчас от зажаренной до хрустящей корочки курочки и отварной картошечки. Селёдочку, да посыпанную лучком… И блиночков бы, со сметаной! И от борща, который когда-то и не особо-то любила, тоже не отказалась бы. А ещё чёрного хлеба бы! И белого бы тоже, похрустывающего коркой и воздушного внутри… Я так соскучилась по привычной пище, кто бы знал! Удивительно, что по ночам жареные куриные ножки не снятся в кошмарах.