Покрасневшие и припухшие глаза, бледное осунувшееся лицо, плохо уложенные волосы, выбивающиеся из-под шляпки, – все это сполна давало представление о состоянии молодой женщины.

– Шеранн… – выдавила она и покачнулась.

Господин Рельский бросился к ней, но София отвергла предложенную помощь.

Участие в его глазах было невыносимо, поскольку подтверждало ее самые худшие опасения. К тому же он даже не осведомился, что стряслось…

– Значит, это правда, – тихо сказала она, без сил опускаясь в кресло. – Но почему?

– Неужели он ничего вам не объяснил?

Недоверие в голосе господина Рельского задело ее.

– Вот, прочтите! – Она протянула ему скомканное письмо, которое до того сжимала в кулаке.

Он быстро пробежал глазами короткое послание.

– И это все?.. – недоверчиво переспросил господин Рельский, возвращая ей бумагу.

– Еще десяток сапфиров, – саркастически усмехнулась молодая женщина.

Забывшись, мировой судья выругался и тут же извинился:

– Ради богов, простите мою грубость.

– Ничего, – слегка пожала плечами госпожа Чернова, – я понимаю. И очень прошу вас сохранить в тайне хотя бы эти отвратительные подробности. Полагаю, для общества будет более чем достаточно уже того, что меня бросил… любовник.

Она с трудом выдавила последнее слово и прикрыла глаза, а потому не заметила реакции господина Рельского.

Мужчина отошел в сторону, отворил какой-то шкафчик, откуда достал штоф.

– Вот, выпейте! – повелительно сказал он, вручая Софии полный стакан темно-красного вина и, налив также себе, сел напротив.

Она смотрела на рдяные блики благородного напитка – сейчас даже они мучительно напоминали ей о драконе, его вишневых волосах и огненных отблесках глаз…

Торопясь прогнать эти мысли, София, едва не захлебываясь, выпила вино, не замечая пристального взгляда господина Рельского, который крутил в руках свой стакан, так и не пригубив.

– Думаю, вам следует знать все… – медленно произнес он наконец и принялся рассказывать.