Наконец господин Вейн выказывает интерес к моим речам. Он склоняет голов набок и хрипловатым низким голосом спрашивает:

— Что же вы не успели-то?

Его ирония выводит из себя не хуже сути вопроса. О! Я много чего могла бы сказать в ответ, но это к делу не относится. Пока.

— Видите ли, и в нашем ведомстве случаются накладки. Но, как бы то ни было, вам наказания не избежать. Я оценила спектакль, который вы тут разыграли, смею вас заверить: актёр из вас никудышный. Вы даже меня не убеди, стоит ли говорить про экспертов! Единственный совет, который я могу вам дать: не тратьтесь на адвоката, лучше завещайте свои сбережения какому-нибудь благотворительному обществу.

— Маленькая госпожа предлагает мне сотрудничать со следствием?

Фамильярность мужчины и очередная насмешка коробит, но я нахожу в себе улыбнуться:

— Можете и не сотрудничать. У нас и без того достаточно улик, а лично вам от содействия никаких поблажек не будет. Вы, господин Вейн, совершили эти преступления осознанно, ни о каком аффекте речи и быть не может. И, несмотря на весь ужас ваших деяний, о психических отклонениях тоже говорить не приходится, но освидетельствование, конечно же, будет. Только вы не сумасшедший, вы неудачник и трус, который двадцать лет назад испугался подойти к соседской девочке и занять то место в её жизни, которое хотел. Вместо этого вы отобрали у неё всё, что ей было дорого в надежде быть замеченным. Но как она могла вас заметить, если даже не знала, что вы существуете?

Последний вопрос почти не слышен из-за сильнейшего приступа кашля, внезапно напавшего на господина эксперта. Зря старается. Я уже закончила.

Захлопнув папку, поднимаюсь со стула.

— Господа, — я обращаюсь к парочке полицейских, маячащей возле входа в гостиную, — уведите подозреваемого.

Бравые ребята бросаются выполнять поручение, я же оборачиваюсь к господину Сакре:

— Вы закончили?

— Да, госпожа Мерод, — отвечает мужчина, хмурясь.

— Прекрасно, тогда можете быть свободны, и ещё… вылечите свой кашель. Он отвлекает окружающих от дела.

Брови Антуана окончательно сходятся на переносице. Ну и пусть! Могу я хоть раз не быть в настроении миндальничать с преступниками? Особенно, если учесть все обстоятельства, предшествующие их задержанию!

Глядя на удаляющуюся спину господина Вейна, я почему-то вспоминаю о том, что соседи из Лоэзи покинули своё временное пристанище спустя месяц после инцидента с Тоти. То ли дела у главы семейства не пошли, то ли он побоялся, что эта неприятная история всплывёт в самый неподходящий момент и подпортит ему репутацию.