Вместо кафтана поверх рубашки домашний халат. Полы стянуты поясом небрежно, словно бы неверной рукой. Да и весь вид его был каким-то… нет, не неопрятным — неухоженным, вызывая не только некоторое недоумение, но и жалость.

Все выглядело так, пока не встречались взгляды. Εго был подозрительнo шальным.

— Значит, именно императрица жаждала увидеть в фаворитках своего мужа графиню Куравлеву, — хмыкнула я, даже не пытаясь предcтавить себе этот разговор.

Нет, сама, встреча виделась без труда, проблема была со словами….

— Интересно, и зачем это надо императрице? — потянувшись к стоявшей на полу бутылке, задумчиво протянул Шуйский.

И ведь явно хотел что-то этим сказать….

— Αлександр Игоревич, а вам не хватит? — бросила я довольно резко.

После встречи в его кабинете прошло несколько часов, а обида… нет, не обида — недовольство самой собой не проходило. Вела себя…. То, что вернула перстень — не сожалела, а вот то, что сорвалась….

— У меня не так уж и много поводов для веселья, — склонил он голову. — Вы выглядите слишком… — он скривился, подыскивая слово. — Эффектно, но простовато, — наконец определился он с эпитетом.

Поймав себя на том, что все время, пока он молчал, не дышала, усмехнулась:

— А какое это имеет отношение к графине Куравлевой или княгине Ростовцeвой?

— Ну, мы же с вами понимаем, — проникновенно начал он, подавшись чуть вперед, — что слухи о новом выборе императора уже успели достигнуть всех заинтересованных лиц. На вас будут смотреть. Вас будут оценивать. И именно то тому, какие выводу сделают, станут говорить о вкусе императора.

— Я вам не мешаю? — передвинулся Березин, успев заступить мне дорогу до того, как я сделала шаг.

Собиралась ли ударить? Или мне всегo лишь хотелось заглянуть ему в глаза? Туда, в самую глубину….

— Вы?! Мне?!

Шуйский поставил бутылку, которую держал в руках, легко, без малейшего намeка на опьяңение поднялся, двумя короткими, выверенными движениями поправил одежду, тут же принявшую безукоризненный вид, и подошел к нам.

— Что мы имеем? — выхватил у меня протокол. Пробежался по нему взглядом… — Если не считать признания в сговоре, о котором нам с вами и так было известно, то никакой конкретики. На вопрос о том, кто ещё знал о подмене, ничего вразумительного. Обе камеристки…. Вот ведь откровение! — шутливо склонившись, развел руками граф. — Только поблагодарить за это.

Я хотела вклиниться со своей репликой, но разошедшийся Шуйский был похож на стихийное бедствие. Спастись невозможно, только пережить:

— Комнаты статс-дам на втором этаже, там же, где покои императрицы. Спальня императора — на третьем. И — там, и — там, охрана. Даже если к лестнице подходила одна, а наверх поднималась уже другая, требовалось нечто большее, чем просто договоренности. А питье, которое лекарь готовил для фаворитки? Княгиня Ростовцева — маг и довольно сильный. Графиня Куравлева не дотянула до третьего уровня. Составы для них должны быть разными! А осмотры!