Друг… А она никогда не любила никого так сильно, как его. Ледяной ком ухнул в желудок.

— Я… мы не хотели так поступать, — Виидаш со слабой улыбкой посмотрел на нервничающую жену, — но в какой-то момент мы совершенно запутались в том, как правильно поступить. Мы оба были несвободны, у Рены тоже был жених. Но… всё так быстро разворачивалось. Мне нужно было написать тебе и сказать всё как есть, но мы считали, что справимся. А потом Рена решила выйти замуж и… и я не выдержал.

Перед глазами Майяри предстала картина, которую она сама видела несколько месяцев назад. Дом семьи Ишый. Небольшой храм богу-покровителю барсов. Растерянные родственники Виидаша, он сам и Рена в ярко-алом, великоватом ей свадебном платье, словно снятом с чужого плеча.

— Зачем ты всё это мне рассказываешь? — глухо спросила Майяри. — Я могу сказать, что прощаю, но наша… дружба от этого не возродится. А если возродится, то как ты представляешь наше общение? Ты о своей жене думал? Думал о том, как тяжело будет смотреть на нас? Она ведь будет помнить, кем мы являлись друг для друга. Она будет помнить, что я целовала тебя, обнимала, а ты говорил мне слова любви. Боги, Виидаш, да я тебя голым видела!

— Тогда все это видели, — тихо напомнил Виидаш.

— Но смотреть осталась только я! — Майяри прерывисто выдохнула и уже тише добавила: — Я была уверена в наших чувствах. Ты ведь знал, что я всего лишь человек, но всё равно сделал предложение. Почему? Хотя нет, не отвечай.

Отвернувшись, Майяри направилась к трапезной, но тихий шёпот остановил её.

— Я не дурак, Майяри. Ты всегда прикасалась к ним только в перчатках. И никогда не принимала украшения с ними в подарок. Ругалась так…

Девушка споткнулась. Озноб прошёлся по спине.

— Я никому не рассказывал, — добавил Виидаш. — Даже Рене. Всё же я не такой пропащий… друг.

Он знал? Майяри медленно обернулась и поражённо посмотрела на слабо улыбающегося Виидаша.

— Я старался не лезть в твои тайны.

И девушка отшатнулась, неожиданно почувствовав вину. Она так любила Виидаша, но никогда не говорила ему правды о себе. Никогда. Губы её беззвучно шевельнулись, и она, круто развернувшись, быстро зашагала к трапезной.

— Эй, Майяри, иди к нам! — заорал Мадиш, увидев вошедшую девушку, и замахал руками, подзывая её к столу, который они с Лироем и Эдаром заняли.

Но та бросила полушубок на вбитый в стену крюк и направилась к господину Шидаю, который, весело улыбаясь, разговаривал со смущёнными поварихами, облокотившись на стойку, разделяющую кухню и трапезный зал.

— Что-то случилось? — Шидай проницательно посмотрел на тяжело дышащую Майяри.