— Чи-Лаван…

— Кому может быть нужна эта вещица?

Контрабандист задумался. Впервые посмотрел на Ираля прямо, без игры и наброшенных масок.

— В секторе идет Большая игра. Я бы назвал ее войной, если бы она была кому-то объявлена. Штуковина — как нельзя лучше подходит для этого.

Ираль кивнул, собираясь уходить.

— Последний вопрос: что Ли знает о ваших планах?

На лице Сурфа расцвело недоумение и разочарование:

— Теона застукала меня с одной красоткой. И после того слетела с катушек. Не знаю, о чём она в курсе, о чём — нет, — Сурфок нахмурился. — Но её папаша сильно меня теперь донимает. А он — один из моих учредителей. Сами понимаете, ситуация не очень…

— Это причина вашего прошения?

Киль глянул исподлобья:

— Ещё несколько дней и в этом секторе будет так жарко, что мифический ад многим покажется райским отпуском на Исиде. Я имею право быть как можно дальше отсюда, я достаточно сделал для всех трёх правительств.

Ираль замер напротив:

— Что именно должно произойти в секторе?

Сурфок посмотрел мрачно, отвернулся:

— Это выходит за рамки оговоренной нами информации.

И скрестил руки на груди.

Ираль медленно развернулся к окаменевшему Тимофею, знаком приказал уходить.

— Хорошо, Трибунал сообщит вам о нашем решении, — он направился к выходу.

— Эй, Смиринг! Вы мне показались приятным следователем, организуйте хотя бы перевод в другую тюрьму! — услышал он в спину.

Выйдя из зала для допросов, тихо проговорил: