— Птенчик. — Эдриан коснулся моей щеки кончиками пальцев, и я поняла, что он вытер дорожку из слез. — В любом случае, это того стоило. Так ведь?

Я не понимала, о чем он говорил. О моем побеге с островов, о нашей встрече в Срединном небе или же о его безрассудном желании принять участие в турнире. Я не понимала Эдриана, но его взгляд был красноречивее любых слов.

Внезапно он мягко высвободил свою руку и резко выдохнул:

— Будь счастлива, Адель.

Только тогда я поняла, что он принял решение и это действительно конец.

Риан ушел, оставив в моем сердце пустоту. Я сидела на постели и смотрела в одну точку. Как ветер теребил тонкую кружевную занавеску, как колыхались вечнозеленые деревья за окном. И не понимала, что мне делать дальше. Волнение последних дней, когда я тревожилась о судьбе Ветрокрылого, схлынуло, вот только легче не стало. Риан остался жив, и я была благодарна отцу прародителю за это. Но Эдриан остался калекой, и этого нельзя было не отменить, не исправить, как бы мне ни хотелось. В любом случае, я была готова принять его любым. С одним крылом или вообще без них. Полукровкой или вовсе человеком. Это не имело никакого значения. Однако Риан был прав: такого правителя народ Парящих островов не примет, будь он хоть тысячу раз достоин им стать. И Риан поступил благородно — устранился сам, избавив меня от мучений выбора.

Но все же, если бы он у меня был, разве смогла бы я назвать своим избранником кого-то иного?

Турнир продолжался. В конце концов мне придется объявить победителя. Придется выйти замуж за нелюбимого. Что тогда со мной будет? С привязкой, с моими крыльями? С самой моей сутью?

Эдриан хотел облегчить мне жизнь, пожелал, чтобы я была счастлива, вот только не учел, что без него счастлива я никогда не буду... И от этого становилось мучительно больно. От того, что я не смогла признаться себе в этом раньше. Ведь тогда все могло сложиться совсем иначе.

Я подошла к зеркалу. Из него на меня смотрела бледная изможденная девушка с запавшими глазами.

Хороша принцесса! Приведения и те краше. Даже внизу, израненная, в простой одежде я выглядела лучше, чем сейчас. Кожа стала бледной, чуть ли не полупрозрачной, а глаза — точно потухшие угли. Из них исчез задорный блеск, осталась лишь пустота, глубокая, как и та, что теперь зияла в моей душе.

И это принцесса Света, Адель Солнцеликая. Сейчас меня было впору называть принцессой Пепла.

Зажмурившись, я распахнула крылья. Все, кто их видел, замирали от восторга. Я помнила выражение на лице Риана у водопада. Он смотрел на меня, как на чудо. Я обхватила себя руками и до боли прикусила губу. Все в прошлом. Теперь уж точно.