Выключенный компьютер проиграл свои несколько нот. Чай остыл, сандвичи засохли. Я надкусила парочку, чтобы не обижать Марту, села и уставилась на огонь.

Рыцари Лазаря взбудоражили меня как историка, а ведьминские инстинкты шептали, что через них я могу понять Мэтью. Хотя орден — не главный его секрет. Ревнивее всего он охраняет свое тайное «я».

Каким сложным и тонким делом будет любовь к нему. Мы, персонажи сказок — вампиры, чародеи, рыцари в блестящих доспехах, — живем в непростой реальности. В Бодли иные следили за мной, желая заполучить книгу, о которой никто ничего не знает. Лабораторию Мэтью пытались взломать. Наши с ним отношения угрожают нарушить непрочное, хотя и долгое перемирие между людьми, вампирами, демонами и чародеями. Передо мной открывался новый мир, где иных стравливают с иными, а оттиск бронзовой печати на черном воске может привести в действие тайную армию. Неудивительно, что Мэтью держит меня на расстоянии.

Я задула свечи, поднялась в спальню и скоро заснула. Мне снились рыцари, печати и кипы бухгалтерских книг.

Проснулась я от прикосновения к плечу тонких холодных пальцев.

— Мэтью? — Я рывком села. В темноте белело лицо Изабо.

— Тебя к телефону. — Она протянула мне свой красный мобильник и вышла.

— Сара? — Уж не случилось ли чего с ними, в ужасе подумала я.

— Нет, это я. — Мэтью.

— В чем дело? — Мой голос дрожал. — Ты заключил сделку с Ноксом?

— Нет, с этим не вышло. В Оксфорде мне больше нечего делать — через несколько часов буду дома, с тобой. — Он говорил как-то странно, точно охрип.

— Может, я еще сплю?

— Нет, не спишь. И знаешь что? Я люблю тебя.

Эти слова мне хотелось услышать больше всего на свете. Забытая цепь завела внутри нежный звон.

— Скажешь это снова, когда приедешь. — Мои глаза увлажнились от радостных слез.

— Значит, не разлюбила пока?

— Еще чего! — возмутилась я.

— Опасность грозит и тебе, и твоим родным. Ты готова пойти на это ради меня?

— Я уже сделала выбор.

Мы нехотя простились, боясь тишины, которая неизбежно следует за признаниями.