Мириам даже рядом с хрупкой Эм выглядела как фарфоровая статуэтка.
— Добро пожаловать, Мириам. Хотите что-нибудь выпить? Мэтью открыл бутылку вина. — Эм держалась совершенно естественно, как будто вампиры захаживали сюда каждый день. Гости от угощения отказались.
— А где же он? — Мириам ясно давала понять, кто здесь для нее самый главный. — Я его слышу.
Мы показали вампирам дверь, ведущую в Сарину святая святых. Они продолжали осваиваться со здешними запахами — дерево, старые ткани, ведьмы, кофе, кошка.
Табита, с воплем выскочив из мрака, нацелилась прямо на Мириам.
Та зашипела, Табита, уже подобравшись для прыжка, замерла. В поединке двух хищниц победила Мириам: Табита первая отвела глаза и начала прихорашиваться — что ж еще делать, когда у тебя отняли пальму первенства.
— Знакомьтесь, Табита, — промямлила я. — Она очень любит Мэтью.
Он и Сара склонились над горшком, стоящим на старой электроплитке. С потолка свисали травы, заброшенные печки ждали, держа наготове крючья.
— Очанка прежде всего, — вещала Сара. — Она проясняет зрение.
— Фу, как скверно пахнет, — сморщила носик Мириам.
«Мэтью», «Маркус», — обменялись приветствием сын и помрачневший отец.
Сара разглядывала новоприбывших. В полутемной буфетной их ненатуральная бледность и расширенные зрачки были еще заметнее.
— Помилуй нас богиня, как это вы умудряетесь сходить за людей?
— Для меня это тайна. — Мириам с не меньшим интересом разглядывала хозяйку. — Вы, знаете ли, тоже очень заметны с вашими рыжими волосами, и беленой от вас просто разит. Меня зовут Мириам Шепард.
Мы с Мэтью переглянулись, спрашивая себя, как Мириам и Сара уживутся под одной крышей.
— Добро пожаловать в дом Бишопов, Мириам. — Сара прищурилась, Мириам изобразила в ответ нечто похожее. — А ты, значит, его малец. — Сару, как обычно, светские условности не стесняли.
— Я сын Мэтью, да. — Маркус, точно видя перед собой призрак, протянул Саре свою коричневую бутылку. — Ваша тезка тоже была целительницей. Сара Бишоп после битвы на Банкер-Хилле учила меня сращивать переломы — я до сих пор пользуюсь ее методом.
С полки свесились две ноги в грубых башмаках, и женщина, вылитая Сара, сказала: