Почему я стою на месте? Почему я не бегу к нему, сломя голову? Непонятное ощущение сковало мое тело. Но желание оказаться рядом с Дэниэлом оказалось намного сильнее, нежели обычного сомнения.

Не обращая внимания на Виктора и Элизабет, которые стояли рядом с ним, я заставила себя сделать шаг.

Спустившись по ступенькам, я подбежала к Дэниэлу, остановившись на мгновение в нескольких сантиметрах, что разделяли нас. Этот момент особо отразился на моей душе, заставляя ее порхать от разрывающего меня счастья.

В голове крутилась масса вопросов, слов, которые бы мне хотелось сказать Дэниэлу здесь и сейчас. Но это превратилась в густую кашу, поэтому я без всяких слов бросилась к нему, крепко обвив руками шею.

Я обнимала его, и это тоже не было плодом моей фантазии. Я чувствовала тепло его твердого тела. Мои руки крепко сжимались вокруг его шеи, боясь отпустить. Я не верила своему счастью. Я не верила тому, что действительно прижимаю Дэниэла к себе. Это чувство было поистине превосходным. Я больше не могла сдерживать ликующей улыбки, которая расплылась на моем лице.

Было странно, что руки Дэниэла не обнимают меня в ответ. Он просто стоял, как каменная стена, прекрасная статуя, не совершая никаких движений. Ни одно слово не сорвалось с его обворожительных уст. Но огорчение не настигло меня, так как я была полностью поглощена единственной мыслью о том, что мой возлюбленный, о котором я никогда не забывала за все два месяца своего нового существования, был рядом.

— Дэниэл, — прошептала я, медленно отстраняясь от него.

Мои руки легли на его мягкие щеки.

Прозрачно-голубые глаза смотрели на меня, и в них я не увидела ничего, кроме пустоты.

— Это я, — вновь зашептала я, гладя его по лицу. — Я здесь. Рядом с тобой. Я жива, Дэниэл. Жива!

Снова никакой реакции. Словно он видел перед собой пустоту. Словно я была лишь призраком.

Я терпеливо ждала его ответа, наслаждаясь тем, что прикасаюсь к нему. Мои пальцы скользили по его нежному гладкому лицу с такой осторожностью, будто я трогала самую хрупкую вещь на свете, которая при одном неверном движении могла разбиться на тысячи крошечных осколков.

— О, — все, что сумел произнести он, спустя ровно минуту мертвого молчания.

Краем глаза я заметила, как Виктор и Элизабет с таким же непониманием смотрят на Дэниэла.

Что-то было не так. Это ясно виделось в его прозрачно-голубых глазах. Он не был растерян, или шокирован, увидев меня. В голове тут же появилась мысль, которую я боялась осознать.

Ему все равно, что я жива, и я здесь.

— Скажи хоть что-нибудь? — прошептала я, вглядываясь в его совершенно опустошенное лицо. — Дэниэл, пожалуйста, не молчи…