— Спасибо, Элизабет, — поблагодарила я.

— Не за что, — улыбнулась женщина. — Если тебе что-нибудь понадобиться, мы будем внизу.

— Хорошо, — пробормотала я, проходя вперед.

Миссис Брук тихо закрыла за собой дверь, и я, наконец, осталась одна наедине со своими мыслями. Одновременно это было хорошо и плохо. Хорошо — потому что моему мозгу был нужен отдых, и впереди у меня было, как минимум, целая ночь. Плохо — потому что боль на пару с одиночеством захватит меня в плен и станет жестоко терзать.

В любом случае, у меня не было выбора. Я чувствовала себя, как загнанный в угол зверь, которому не давали свободы действий. Точнее я сама себя лишила права на это. Ведь я могла спокойно уйти, избавиться от боли и прочих чувств, просто-напросто отключив их… я могла сдаться. Но, к счастью, или, к сожалению, я не из тех людей, кто готов все бросить и уйти на «дно».

Даже если боль будет сжигать меня адским пламенем, причиняя при этом дьявольским страданиям, я никогда не отступлюсь от Дэниэла. Я знаю, что путь к его спасению будет, мягко говоря, непрост. Нам встретятся множество испытаний, боль, гнев, злость, разочарование… И через все это я готова пройти, чтобы заслужить свое счастье с тем, кому целиком и полностью принадлежит мое небьющееся сердце.

Я не торопящим взглядом еще раз осмотрела большую спальню и протяжно выдохнула. Подойдя к окну, я устремила уставший взгляд на белую луну.

Я настолько увлеклась наблюдением за причудливой природой, которая, даже скрываясь во мраке ночи, была прекрасна и удивительна, не заметила, как за моей спиной кто-то стоит. Я очень ясно чувствовала позади себя чье-то присутствие.

Резко развернувшись, я увидела полуголого Дэниэла, который с таким же удивлением смотрел на меня. Вероятно, он только что вышел из ванной. На поясе было замотано белое пушистое полотенце, со светлых волос стекали хрустальные капли воды, скользя по гладкому мертвенно-бледному лицу, подбородку, шее, мускулистому торсу.

Я поддалась видимому соблазну, с крайней озабоченностью смотря на его превосходное тело. В этот миг, когда мои глаза дошли до его безмятежного лица, мне показалось, будто все хорошо. Будто сейчас Дэниэл подойдет ко мне, скажет что-нибудь ласковое, обнимет меня и робко поцелует.

Но все мечтания разрушило угнетающее воспоминание сегодняшнего разговора, который разбил мое мертвое сердце на острые кусочки.

Мечты — это мечты. Они и существуют для того, чтобы обнадежить себя тем, что никогда не сбудется.

Издав тихий вздох, я быстро отвела восхищенный взгляд в сторону.

— Что ты здесь делаешь? — поинтересовался Дэниэл, проводя сильной рукой по мокрым взъерошенным волосам.