Антон пнул напоследок дверь и, понуро опустив голову, принялся подниматься по ступеням.

Рита бросилась за ним, догнала. Взяла под руку.

– Тош, да не переживай ты так! Лучше поедем отсюда. А то и вправду полицаев вызовет. Зачем нам лишние проблемы?

Выбора – куда ехать – у них не осталось, и вскоре машина притормозила у дома Коляна. Пискнула сигнализация, и молодые люди скрылись в подъезде.

– Если бы не обстоятельства, я бы сказала, что мы дома, – войдя в квартиру, Рита нерешительно подошла к дивану и села.

– Да уж…

Антон направился к бару, достал початую бутыль «Блек Джека» и придвинул стопку. Подумал и поставил рядом вторую.

– Будешь?

Рита пожала плечами, поднялась и подошла.

– А почему бы и нет… Виски… когда-то я предпочитала солнечный портвейн, считая виски напитком чужаков…

Рита взяла стопку в руку, вдохнула терпкий запах и вдруг испуганно ойкнула:

– Тош, что я только что сказала?

– Что-то про портвейн…

Антон залпом выпил золотистую жидкость и посмотрел на девушку.

– А что?

– Мне кажется, я схожу с ума. Я говорю то, что не думаю, вижу то, что со мной никогда не происходило. Италия! Я – дочка богатых родителей! Я влюблена! Я счастлива! А потом…

Рита скривилась от боли и с силой сжала виски.

– Что со мной?! Все началось после того, как в том казино меня ударило током! Во сне я всегда чувствую себя – собой, но в отражениях вижу ту, другую. Маргет…

– Может, ты ее перерождение?

Антон покосился на замершую с бокалом виски девушку и нервно потянулся за бутылкой, глядя, как глаза Риты заливает темнота, поглощая даже белок.