— Дэни! — Маргарита трясла девушку за плечи и рыдала, отказываясь верить происходящему, — Открой глаза, очнись! Не оставляй нас! Ты же мне как сестра, вернись к нам, очень тебя прошу! Она забрала Джека! Ты же всегда была боевой девчонкой, подруга, ты же не позволишь Лауре победить? Неужели в этом мире больше не осталось справедливости? — отметив, что дыхание её становится всё более сбивчивым, девушка задыхалась — и она, как сидящая ближе всех, принялась за реанимационные мероприятия, не оставляя надежды вернуть подругу к жизни. Она склонилась над ней, проводя искусственное дыхание, вспоминая всё, чему учил её доктор, взяла на себя руководство сидящим рядом Питером в проведении непрямого массажа сердца, посчитав, что тут предпочтительнее будет сила мужских рук. И слеза её упала на щеку её златовласой подруги.

Даниэлла поморщила нос, ресницы её дрогнули, и белокурая открыла свои голубые глаза.

— Что со мной было? — девушка перевела взгляд со своей постели на изумленные лица друзей, — Почему вы все так смотрите на меня? Где мы?

— Дэнии-и-и! — брюнетка обхватила трясущимися руками её шею, заливая слезами одежду златовласой.

— Дорогая, прошу, ослабь свои царственные объятия, пока серьезно меня не задушила, — мягко улыбнулась златовласая.

— Мы так испугались за тебя, — хлюпая носом, выдавила из себя Марго, уткнувшись носом в рукав одежды подруги, — Потерять тебя, это — всё равно, что лишиться части самой себя.

— Мой прекрасный маленький принц! — Даниэлла поцеловала Маргариту в макушку, — Кстати, о принцах — ни кто не видел доктора? Во всем этом безумии мне его особенно не хватало.

Но насладиться счастливым воссоединением им было не суждено — в зал влетел ураган из лепестков черных роз, подхвативший оставшиеся на полу осколки, и всё это сопровождалось страшным шумом. Как оказалось, это почти театральное действо предвещало появление Ондзи в том вихре розовых лепестков во всем великолепии и всём уродстве своего демонического облика — макияжем, одеждой и всем своим видом больше походившего на представителя рок-элиты, исполняющих баллады в стиле «хеви-металл». И в огромных черных крыльях с гладким опереньем, что были за его спиной, явственно угадывался образ такого себе падшего ангела. Он оставался слугой своей госпожи, которая сейчас пребывала в крайней степени бешенства, и вынужден был подчиняться и исполнять приказы своей создательницы и повелительницы — и можно было только догадываться, что она потребовала от него. Она не могла бы придумать ему наказание страшнее, чем вынудить своими собственными руками уничтожить ту, что стала для него светом. С самого начала всё это завертелось, как импульсивный поступок капризного и ревнивого ребенка — схватить первое, что попалось под руку, чтобы разбить чужое счастье. А попалась ей под руку зачарованная книга волшебных сказок, но всё пошло не так, как она спланировала… И вместе с этим она потеряла контроль и над собой…Несмотря на прожитые ею шесть столетий, Лаура оставалась всё таким же избалованным ребенком. Всю свою боль, всё свое отчаяние она пропустила через своих слуг, пробуждая в них самые темные начала и инстинкты.