— Здравствуй, Мария! — протянул ей руку мужчина.

— Здравствуйте, месье! — задорно усмехнулась она, пожимая её.

— Можно, пока мы побеседуем с матерью-настоятельницей, с вами поиграет эта девочка? Её зовут Аделина, — попросила Маргарита, на что девочка одобрительно закивала.

— А это…? — Мария перевела взгляд на стоящего в стороне высокого бледного юношу с длинной косой цвета лаванды.

— Это наш друг, Марк, — утвердительно ответила девушка.

— Вы доверяете ему? — маленькая цыганка подозрительно покосилась на него, — Его душа полна смятения.

— Я доверила бы ему свою жизнь, — был ей ответ.

— Дайте мне вашу руку, месье, — предложила она Марку, и тот протянул ей свою ладонь, — Я не вижу… странно… вы, как новорожденный младенец — ваша судьба начинается заново… И только от вас будет зависеть, какой она будет. Теперь внутри вас не только боль и гнев, но, доброго — гораздо больше. Не потеряйте то светлое, что есть в вас, и не упустите свой шанс быть счастливым, — Мария улыбнулась и отпустила его руку, потом она повернулась к Маргарите, — Мадам, моя матушка хотела бы с вами поговорить, если вы не против. Она знает и умеет гораздо больше, чем я. Выслушайте её.

— С удовольствием познакомимся с твоей мамой, Мария, — радость девушки вдруг сменилась ужасным чувством тревоги и беспокойства, вместе с воспоминаниями накатила вдруг ужасная слабость, а лоб покрылся испариной, — А что твоя подруга? Лаура, так, кажется, её звали? — медленно и осторожно спросила она.

— Я же говорила, мадам, что она мне — не подруга, — покачала головой маленькая цыганка, — Она появлялась ещё пару раз, но, последний раз это было больше полутора месяца назад.

— Что?! — Джон и Марк, не сговариваясь, одновременно пристально посмотрели на Маргариту, — Откуда ты знаешь её?! Почему не сказала?!

— Всё-всё, хватит! — Маргарита повысила голос, чтобы докричаться до них, — Я и видела-то её мимоходом. Она мне просто погадала. Я не могу обвинять не разобравшись! Она же только ребенок — возможно, это и не она вовсе. А, если это, всё же, она, то, тем более — поклянитесь, что не будете сами искать с ней встречи! Я же не переживу, если с вами что-нибудь случиться — с кем-либо из нас.

— Она не ребенок, как ты не поймешь?! — не выдержал вдруг Марк, словно не было больше сил держать это в себе, — Этот, как ты говоришь, ребёнок — лишила меня матери, лишила меня нормальной жизни! — и лицо его исказилось от невыплеснутой горечи, и листва, что лежала у его ног поднялась в воздух, кружа вокруг него танец его боли.

Джон лишь стиснул покрепче зубы, но, хмурый взгляд его был чернее ночи — его, как будто, разрывало надвое, с одной стороны — он понимал чувства Марка, а с другой — он понимал, что и Маргарита права — ярость не прибавляет ума — он сам однажды чуть не убил Марка в припадке неконтролируемой ярости, о чем жалел бы всю жизнь.