Мечислав открыл глаза – и перевел дух. Да, вампирам особенно не надо дышать. Могут и вовсе обходиться без кислорода. Но старые привычки все равно остаются. А после того кошмара, который был недавно…

Вампиру было стыдно. Безумно стыдно.

Попасться в засаду. И Юля была вынуждена рисковать жизнью, чтобы вытащить его.

Стыдно было перед своим фамилиаром. За глупость. За несдержанность. За потерянный самоконтроль. И даже за трусость. Ведь если бы он тогда, по сути, не сбежал от неприятного разговора с Юлей, поверив анонимному звонку, ни один киллер не достал бы его в городе.

Стыдно было перед своими людьми.

Они не говорили ничего. Но смотрели с явным осуждением. Ведь если бы погиб он и погибла Юля… они все остались бы на милость Совета Вампиров. Кто выжил бы. А милосердие Совета…

Лучше это были бы ИПФовцы. Те хоть убьют безболезненно.

Все это отлично понимали. И Мечиславу было стыдно. Если бы его убили, никого, НИКОГО не пощадили бы.

– Славка!

Рев за дверью был весьма знаком вампиру.

Мечислава подбросило с кровати словно вихрем. Засов отлетел в сторону.

– Эд!

Эдуард облапил друга и стиснул так, что Мечислав только порадовался, что неживой. Задушил бы, как пить дать.

– Пусти, медведь сибирский, расплющишь…

– Шотландский. Сибирский у нас ты.

– Все равно пусти.

Эдуард разжал руки и хлопнул приятеля по спине.

– Я чертовски рад видеть тебя живым, Славка.

– Я тоже этому рад, – от неподдельной радости в глазах друга Мечислав смутился и тут же перешел к делу. – Когда ты приехал?

– Еще вчера вечером. Но поговорить с тобой так и не смог.