– Юлька – свистулька!

И улетучился раньше, чем я смогла хотя бы пихнуть его в бок.

– Вы не слишком много позволяете этому вампиру? – Северный говорил спокойно и равнодушно.

У меня язык зачесался сказать, что мы ему вообще ничего не позволяем. Он сам все берет. Вадим – отличный товарищ. И с ним легко. Но я уже играла роль. Я – Фамилиар Князя Города Мечислава. То есть – голову вверх, чуть улыбнуться – одними губами…

– Если человек отлично справляется со своими обязанностями, он может позволить себе маленькие развлечения. Я не сторонница наглухо закрытых паровых котлов.

Нед насмешливо поглядел на меня. Его мое «высокомерие» не обмануло. Северного – тоже. Но для те-лемоста – сойдет.

Двери в зал распахнулись.

И я впилась глазами в лица входящих.

Елизавета.

Как всегда – прекрасная. Как всегда – омерзительная.

Чем-то похожая на ледяную королеву. Чем-то на безумную крысу, загнанную в угол. И я еще раз вспомнила рисунок Даниэля.

Красива. Но есть в ней что-то такое… гадкое. Словно ты берешь большое, красное, вкусное на вид яблоко, подносишь к губам – и замечаешь выглянувшего на прогулку слизня. И накатывает такое…

Следом за Елизаветой шла еще одна вампирша. На миг мне даже показалось, что это ее сестра-близнец. Но нет.

Те же черные волосы, те же огромные ледяные глаза, те же точеные черты лица, но на эту было приятно смотреть. И я наконец поняла в чем разница.

Пусть говорят, что в душу не заглянешь. Пусть у вампиров с возрастом не меняются черты лица. Но… на лице Елизаветы навек отпечаталось ледяное высокомерное презрение. Полная уверенность в себе. И в своем праве распоряжаться всем остальным миром.

Давить, травить, убивать…

Елизавета глубоко презирала всех окружающих. Даже не ненавидела. Они вызывали у вампирши омерзение. А мы ведь в чем-то зеркала. Если собеседник относится к нам плохо – подсознательно мы почувствуем и тоже ощетинимся. Если хорошо – улыбнемся. Даниэль отразил Елизавету в зеркале и показал всем то, что скрывала ее красота. И вампирша не простила.

У второй вампирши этого не было. Она вообще была – никакая. Неинтересная. Серая. Задавленная. Елизавета явно выдавила из нее все, кроме внешнего сходства. И остался призрак человека.

Я сжала подлокотники кресла – и посмотрела дальше.

Четыре оборотня. Два светло-русых, один темненький, один шатен. Симпатичные. Я бы сказала – красивые. С идеальными фигурами.