- Пит…

Я смотрю на Пита и только сейчас до конца понимаю мужа. Понимаю то, за что сама же его и осуждала, когда он, опасаясь за моё психическое состояние, пытался отправить меня на аборт, хотя сам до безумия хотел этих малышей. Теперь я понимаю, что значит любить кого-то больше собственной жизни, даже больше собственных детей.

Пит любит меня именно так... Так неправильно. Так ненормально. И так не должно быть. Но… так есть.

И что самое страшное, я вдруг с ужасом отчётливо осознаю, что люблю его точно с такой же безумной, безудержной силой. Нелогично. Аномально. Судорожно. До дрожи.

Всё так просто: жизнь без моего мальчика с хлебом не имеет для меня никакого смысла. Я знаю, что должна сейчас убежать от этого опасного израненного зверя. Убежать, чтобы не подвергать опасности детей, которых я ношу, но…

Да… Передо мной дикий, раненный, загнанный в угол зверь.

Но это мой зверь.

И я не могу его бросить. Отвернуться от него.

Не здесь.

И не сейчас.

Я делаю шаг навстречу.