Но была и еще одна проблема — мои же глаза. Когда я еще был маленьким шестилетним ребенком, достаточно обаятельным, я все надеялся, что какая-нибудь добрая семейная пара усыновит меня, и жизнь покажется медом. Но каждый раз я с успехом проходил собеседование с новоиспеченными родителями, и всегда мимо. Преподаватели были бессильны. Пока в один прекрасный момент, когда мне было восемь лет, моя воспитательница не подошла ко мне и не влепила увесистую оплеуху, назвав сыном ведьмы. Для меня это был шок, я не понимал, с чего бы это меня так называть. Но все-таки некоторые странности были.

Я стал маленьким отродьем дьявола. Бесенком. В детском доме меня боялись, я был жесток в драках, и никогда не получал заслуженного наказания. Это был мой способ закрыться ото всех. Все, что мне было нужно — это чтобы меня оставили в покое. Но в один день все изменилось.

В возрасте шестнадцати лет я, как всегда, выполнял одну и ту же работу на стройке: помогал местной компании. Обычная грязная работа: притащи, отнеси и тому подобное. Мне нравилось. Строители все были добры ко мне, подкармливали вкусностями, а так же подкидывали денег на карманные расходы, вечером же я шел обратно в свой детский дом. Но в один из таких вечеров я до него не дошел. Буквально в нескольких метрах от дома меня окружили шесть человек. С каждым из них я сталкивался, но не со всеми разом. И каждый из них, в свое время, получили от меня серьезные травмы. Их было больше, я понимал, что мне не справиться. Все произошло очень быстро. Меня избили, рассекли бровь, живот, помню, горел огнем. И они не могли остановиться, продолжали бить. Крови было много. Боль была невыносимая. Я закипал. Ярость и боль были настолько сильными, что я даже не понял, что произошло потом. Осколки строительного мусора, которые лежали в баке недалеко от меня, взлетели вверх и кинулись на моих противников. Острые края впивались в глаза, в живот, резали ладони. Они кричали-им было больно. Как и мне. Постепенно пришла мысль, что все это сделал именно я. И тут до меня начали доходить отголоски прошлого: падение люстры в наших спальнях, когда кто-то меня обижал, неожиданный взрыв вазы в учительской, когда меня хотели наказать и довели до слез. И теперь же стала ясна причина оплеухи воспитательницы, которая всегда светилась добром, просто теперь она была напугана.

Ребята, напавшие на меня, не погибли, но пострадали серьезно. Мне ничего не оставалось делать, как бежать. Исчезнуть из жизни всех этих людей. Освободиться. Я не пожалел. Но меня ждал другой серьезный мир, где шестнадцатилетнему ребенку будет тяжело выжить без надзора. Но мне пришлось.