Ничего не понимаю, подумала чародейка. Его не было на поле боя, когда мавка внезапно взорвалась, но он, вероятно, был болен той же слепотой, что и Кьяра. Оставалось только надеяться, что кто-то сможет это вылечить.

— Ничего, станем бродячими слепыми музыкантами, — попытала отшутиться она. — У меня есть танцующая мышка.

Каленгил засмеялся:

— Нет, своей игрой я обычно зарабатываю по шее, а не деньги.

Девушка подхватила его смех, и на душе стало немного легче.

Снова послышались звуки шагов, шуршание материи, отголоски разговоров. Из всего услышанного чародейка сделала вывод, что привели еще заболевших.

— Кажется, наша труппа растёт, — тихо произнесла она. — Эх, сюда бы мою мышку…

— Медики были бы против, — вздохнул зеленый. — Они довольно скучные, запретили мне взять мандолину.

Кьяра кивнула:

— Режим и покой, хотя дудочка у меня с собой.

— Ты пока ею не свети, иначе отберут, — эльф заговорчески понизил голос почти до шепота. — Надо дождаться благоприятного момента.

— Благоприятного момента снова получить по шее? — спросил паладин где-то неподалеку.

Зеленый моментально осекся.

— Музыка только за пределами лазарета, — продолжил белобрысый. — Если будете беспокоить Эрту…

Его голос оборвался с усталостью.

— В общем, постарайтесь полежать спокойно, — подытожил он.

Молчаливо ощерившись, Кьяра дернула хвостом. Она злилась на Эридана за то, что он сказал и сделал раньше. Не хотелось ни видеть, ни слышать его, а уж тем более не хотелось слушать его приказы. Открыв сумку, она начала копаться в ней в поисках трости, служившей ей раньше магической фокусировкой.

— Тише-тише, чего ты психуешь? — услышала она в ответ. — Тебе помочь?

— Нет, — сухо и холодно ответила тифлингесса.

В его помощи она тоже не нуждалась. Чертов эльф. Наконец, девушка нащупала навершие трости. Вытащив из сумки, приступила к ритуалу настройки.