— Проблема в том, что я хочу быть к тебе добрым, — признался Эридан.

Настала очередь Кьяры удивиться до глубины души, она посмотрела на паладина округлившимися глазами.

— Не смотри на меня так, — произнес он. — Да, я хочу быть добрым к тебе, позаботиться о твоём будущем, но выражаю я это, как умею. Да и ты, бывает, злишь меня, из-за чего я становлюсь грубым и жестоким. Думаю, что зря жалею тебя, но потом меня отпускает.

Она кивнула, улыбнувшись:

— Даже интересно, в какой момент я из презираемого существа стала тем, о ком хочется позаботиться? Если ответишь, то, так и быть, я тоже отвечу на какой-нибудь откровенный вопрос.

— Я был предвзят к тебе, ты была навязана мне, — начал объяснять эльф. — Я был полон злости по этому поводу, хотел относиться к тебе как к вещи, но в какой-то момент понял, что ты похожа на меня, а я веду себя не лучше собственной хозяйки, — он ненадолго замолчал, подбирая слова. — Я увидел в тебе живого человека, с историей, мыслями и чувствами. В Приюте певца я услышал про двадцать лет твоей неволи, и во мне проснулось сострадание. Я думал, добрые чувства давно покинули меня.

Немного помолчав, он продолжил:

— Потом ты рассказала, как продала душу, и меня поразила несправедливость этой ситуации. Ты разозлилась на меня, а я больше недоумевал, как боги допустили такое.

— У меня был выбор молиться Тиморе или призвать Королеву, — объяснила девушка. — Я выбрала то, что мне знакомо, только и всего. Я тогда подумала, что ты издеваешься. Мне, можно сказать, повезло. Из двадцати лет я бегаю по поручениям всего восемь. Либо я была не нужна Королеве, либо что-то еще, но почти двенадцать лет я прожила спокойно.

Сделав небольшую паузу, она хмыкнула:

— Когда я заходила в комнату в Приюте певца, я думала, ты меня убьешь. За то, что отыгралась на второй день, за то, что обманом чуть не поменяла свою душу на твою…

— Я тогда уже месяц как позабыл о тебе, — произнес Эридан. — Ты застала меня врасплох, удивила. Пришла с вином, как на свидание. Хорошая тактика, на мне сработала.

— Месяц? — переспросила Кьяра. — Для меня прошло дня четыре.

— Время в Стране Фей течет иначе, чем на Фаеруне, — объяснил он. — Я покинул ее раньше, и для меня прошел месяц… У меня тоже есть, что спросить у тебя.

Тифлингесса повернулась к нему всем корпусом, внимательно слушая.

— Я хотел бы знать две вещи, — начал он. — Ты бываешь такой доброй. Это подкупало, хоть я и боялся подвоха. У тебя нет причин быть доброй ко мне. Ты ничего обо мне не знаешь. Я для тебя большой злой незнакомец. Может, ты боишься меня? Я не могу понять, как ты ко мне относишься. И я, правда, хочу знать, что бы ты сделала, будь твоя душа снова твоей.