— Ее принес наш сосед, тот, что вчера замочил бабу, — растолковал Илья. — Ксю, набери для нее ванну, а я пойду притащу что-нибудь из одежды.

Алиса чувствовала себя счастливой, наблюдая, как друзья суетятся, какие все радостные и приветливые. Ей это напомнило прежние времена, когда она думала, что их дружбу не смогут пошатнуть никакие трудности. Приятно было видеть милую улыбку Ксюши, искреннее волнение Ильи, заботу Дениса, Риту, пусть такую замерзшую с нездоровым румянцем на щеках, но главное, живую, и, конечно, Кирилла, приходившего каждый раз им на помощь. Девушка все также его не знала, как и при первой встрече, но одно она уразумела — Кирилл, быть может, не тот человек, которого она ждала и думала, что любит, но он никогда не бросит ее в беде, всегда протянет руку помощи, даже если она с гордостью будет отказываться. Еще ни один человек за целую жизнь не ухаживал за ней так. Цветы, красивые слова, подарки, признания в любви — все меркло, казалось ничтожным и совсем ненужным. Она поймала на себе взгляд аквамариновых глаз и улыбнулась.

«Впервые чутье меня подвело. Опасность исходила совсем не от него. Я ошиблась. Как глупо. Может, просто он мне нравится? Вызывает странные, ни с чем не сравнимые эмоции. Может, такая она — любовь?» — Алиса из-под ресниц следила за его лицом. Он смотрел на нее не таясь. Сколько раз она ловила на себе этот пронизывающий до костей взгляд. У него были самые волнующие глаза, какие на нее когда-либо смотрели.

Ксюша с Ильей увели Риту в ванную, Денис ушел завтракать, Алиса с Кириллом и Никитой остались в комнате. Брат неподвижно стоял у камина и, казалось, мыслями находился где-то далеко-далеко.

— Завтра домой, — нарушил Кирилл тишину.

— Не верится.

— Что-нибудь изменится?

— О чем ты?

Он еле заметно улыбнулся.

— О себе… и о тебе.

— Каких ты изменений ждешь? — решила она начать издалека, чтобы оттянуть ответ.

— Любых.

— Не знаю, как ответить, — честно созналась Алиса. Ей давно стало понятно, что с ним словесных игр не получится, он задает четкий вопрос и хочет получить на него такой же четкий ответ. Ему не нужны были ужимки и недомолвки.

— Не знаешь или не хочешь?

— Не знаю.

— Хорошо, — он отвернулся, — потом как-нибудь спрошу снова.

Ее это устраивало. Тут, в глухом и жутковатом месте, ей не хотелось принимать никаких решений, они могли быть продиктованы напряженной атмосферой, и в городе, возможно, она пожалела бы о своей поспешности.

— Знаешь, мне кажется, местные жители не хотят нам ничего сделать.

— Угу, я тоже так думаю, а то бы сделали давно, вчера хотя бы.