— Почему?
— Почему?
— Почему?
— Потому что Смерть никто не смеет обманывать. Меня нельзя обвести вокруг пальца. Это невозможно.
— Потому что Смерть никто не смеет обманывать. Меня нельзя обвести вокруг пальца. Это невозможно.
— Потому что Смерть никто не смеет обманывать. Меня нельзя обвести вокруг пальца. Это невозможно.
— Серена жива.
— Серена жива.
— Серена жива.
— О, на этот счет у меня есть идеи, Энджел.
— О, на этот счет у меня есть идеи, Энджел.
— О, на этот счет у меня есть идеи, Энджел.
— Все это ради того, чтобы доказать Габриель, что она не должна была возвращать Кэри Хейла?
— Все это ради того, чтобы доказать Габриель, что она не должна была возвращать Кэри Хейла?
— Все это ради того, чтобы доказать Габриель, что она не должна была возвращать Кэри Хейла?
— Нет, разумеется. — Он подходит ближе ко мне. — Это твое наказание за то, что ты сделала. Я забрал твою душу восемнадцать лет назад из самого ада, чтобы Кэри Хейл смог вернуться. Он единственный, кто не сделал ничего плохого за всю свою жизнь, и он должен был жить. Все это — твое наказание, Энджел, за твои поступки. За твои ошибки. Каждый, кто принимал участие во всем этом, получит свое. Когда Кэри попросил вернуть ему душу, я не мог ему отказать. И я подумал, что могу сделать кое-что для него, за сотни лет незаслуженной работы, на которую обрекла его мать.
— Нет, разумеется. — Он подходит ближе ко мне. — Это твое наказание за то, что ты сделала. Я забрал твою душу восемнадцать лет назад из самого ада, чтобы Кэри Хейл смог вернуться. Он единственный, кто не сделал ничего плохого за всю свою жизнь, и он должен был жить. Все это — твое наказание, Энджел, за твои поступки. За твои ошибки. Каждый, кто принимал участие во всем этом, получит свое. Когда Кэри попросил вернуть ему душу, я не мог ему отказать. И я подумал, что могу сделать кое-что для него, за сотни лет незаслуженной работы, на которую обрекла его мать.
— Нет, разумеется. — Он подходит ближе ко мне. — Это твое наказание за то, что ты сделала. Я забрал твою душу восемнадцать лет назад из самого ада, чтобы Кэри Хейл смог вернуться. Он единственный, кто не сделал ничего плохого за всю свою жизнь, и он должен был жить. Все это — твое наказание, Энджел, за твои поступки. За твои ошибки. Каждый, кто принимал участие во всем этом, получит свое. Когда Кэри попросил вернуть ему душу, я не мог ему отказать. И я подумал, что могу сделать кое-что для него, за сотни лет незаслуженной работы, на которую обрекла его мать.
— Тогда вы убили меня…
— Тогда вы убили меня…