Я судорожно кивнула, теряясь от того, как быстро он перескакивает с темы на тему.
Это был один из ужасных воспоминаний детства, когда нас заперли в библиотеке — у Тома случился приступ паники, такой сильный, что он впал в шок. Тогда я узнала, что он боится замкнутого пространства. После этого, я плакала два дня подряд, и даже не пошла в школу.
Но… почему он вспомнил сейчас об этом?
— Спасибо, что ты была там, и не дала мне сойти с ума. Я так и не поблагодарил тебя за это.
У меня участилось сердцебиение. Я беспокойно наклонилась к нему вперед, чтобы сказать что-нибудь, что облегчило бы и его боль и мою, но мне на плечо опустилась рука доктора Грейсон:
— Скай. Тебе пора уходить. Том должен идти на терапию.
Я ошарашенно глянула на нее, лихорадочно соображая, как задержать время, но Том уже встал. Я тоже поднялась, хватая его за руку, и его глаза тут же расширились, словно его напугало мое прикосновение.
— Я приду завтра Том, ты понял?
К нам подошел высокий мужчина, со странной прической, и взял Тома за локоть.
— Эй, — строго сказала я, не позволяя Тому отвернуться от меня. — Том, завтра я приду!
— Спасибо, что ты навестила меня, Скай. Ты единственная, кто пришел ко мне.
Мой пульс ускорился, когда мужчина увел своего подопечного, и я осталась наедине с доктором Грейсон. Она сочувствующе смотрела на меня, ожидая, когда я обращу на нее внимание, и я заявила, дрожащим от сдерживаемых эмоций голосом:
— Я хочу завтра встретиться с Томом.
— Ты думаешь, это хорошая идея? Он — причина твоих галлюцинаций, твоего стресса. Думаю, тебе не следует пока общаться с Томом. Пока он не выздоровеет.
— Нет. Нет, я хочу к нему прийти, — заупрямилась я.
Я потерла глаза рукавом, но жжение усилилось. Ненавижу себя за то, что не могу сдержать слезы на людях. Ненавижу.
— Скай, ты еще успеешь, навестить свою кузину, перед уходом, — мягко сказала доктор Грейсон, тактично не заметив, моих покрасневших глаз. Я прочистила горло, и пробормотала: