- С чего бы?

- Тебе… всё-таки есть дело до того, как я к тебе отношусь?

Доминик наконец повернулся ко мне.

- Ты ведь не настолько глупа, чтобы задавать вопрос, ответ на который очевиден.

- Но каким образом? Вы же не в состоянии испытывать человеческие чувства…

- Кто сказал, что это чувство – человеческое?

- И в чём отличие? Оно сильнее в сотни раз?

- Да, оно очень сильное, и это очень больно,- зло проговорил Доминик.- Но ты всё равно не поймёшь, пока остаёшься человеком.

- И поэтому ты так хочешь меня обратить? Чтобы я скорее поняла?

Глаза Доминика сузились.

- Я не знаю, чего хочу больше: обратить тебя или высосать из тебя кровь, чтобы ты следовала за мной вместе с тенями прочих моих жертв. Тогда бы ты тоже оставалась со мной вечно, только бы не причиняла никаких неприятностей.

При мысли о подобной перспективе мне стало нехорошо.

- Ты, конечно, этого не сделаешь, и всё же – из простого любопытства – разве ты видишь эти тени постоянно?

- Самонадеянность становиться твоим пороком, моя любовь. Но, клянусь всеми демонами ада, напрасно!

- Неужели?

- Не обольщайся моим откровением. То, что я к тебе испытываю, действительно имеет мало общего с человеческими чувствами. На самом деле для тебя было бы лучше, если бы я относился к тебе спокойнее.

- Можешь объяснить почему?

- Потому что ты стискиваешь зубы всякий раз, когда я к тебе прикасаюсь, и, к сожалению для нас обоих, я это знаю. Но самое ужасное, что мне, как ты говоришь, есть до этого дело, причём гораздо больше, чем мне бы хотелось. И это обстоятельство пробуждает во мне другие эмоции и желания, о которых тебе лучше не знать.

Порыв ветра растрепал мои волосы. Мимо пронеслась стайка птиц – до рассвета в самом деле оставалось немного.