Я смотрела себе под ноги, стараясь не показать, в какое волнение меня привёл его рассказ.
- Тебе удалось встретиться с Арентом до того, как… вы оба стали бессмертными?
- В Иерусалиме во время похода против язычников. Но мне не удалось его убить ни тогда, ни позднее. Ни даже когда, став бессмертным, я утопил в крови замок его предков. Арента там не было, и никто из слуг не мог сказать, где он. Однако вскоре он сам нашёл меня. И ни разу – ни до ни после – мне не приходилось так смеяться над прихотью судьбы…
Раздавшийся совсем рядом бой колокола заставил меня подскочить. Мы стояли перед церковью, очертания которой я видела издалека.
- Церковь Святого Иоанна,- объявил Доминик,- последний приют графов Прованских.
- Хочешь сказать, твоя могила – здесь?..
Доминик кивнул.
- Сожалею, что не могу перенести тебя внутрь.
- В этом нет необходимости,- пробормотала я.- Показывать свою усыпальницу было твоей идеей, я об этом не просила… Твои родители тоже погребены здесь?
- Моя мать. Отец похоронен в Сен-Дени в Париже.
- В Сен-Дени? Там ведь хоронили особ королевской крови…
- Мой отец был братом короля Франции, Людовика Святого, канонизированного после смерти.
Я шумно выдохнула.
- Честное слово, ты полон сюрпризов. Одно дело иметь в родословной королей, но святых… Особенно учитывая, кто ты теперь. Тень разгневанного предка тебе ни разу не являлась?
Доминик рассмеялся.
- Думаю, если он в самом деле стал святым, у него появились более важные дела.
Я подошла к церкви ближе, думая о том, как могла выглядеть гробница Доминика. Наверное, как было принято в те времена – массивный каменный саркофаг с рельефным изображением почившего. Я представила изваянное из мрамора лицо Доминика, тонкие красивые черты, застывшие навсегда… и меня пронзило чувство тоски, настолько острое, что я с трудом подавила желание тут же броситься ему на грудь. Доминик неслышно остановился за моей спиной.
- Если ты был племянником короля,- тихо проговорила я, опасаясь, что голос меня выдаст,- почему его преемник, твой кузен, не поддержал тебя?
- Матерью Филиппа была старшая сестра моей матери, ненавидевшая её за то, что та получила в наследство Прованс. Сам Филипп, несмотря на прозвище Смелый, был весьма слабоволен и подчинялся ей во всём.
- По-моему,