Карс уже наверняка пронюхал, что случилось. Оставалось надеяться, что он знает, что делать. Потому что она совершенно не знала…

* * *

В логове упырей её встречали с хмурыми лицами. Никто даже не улыбнулся. Один из мужчин помог ей спешиться и увёл лошадь. Это показалось странным. Обычно Кьяра привязывала животное к дереву возле пещеры, и никто даже и не думал его трогать. Но сейчас она смотрела в спину уходящему упырю и понимала: что-то не так.

Сердце лихорадочно забилось: Карс! Где же он? Что с ним случилось?

Кьяра стремительно пошла к его обители, но тут же столкнулась с Лавром. Он расплылся в подозрительно широкой улыбке и даже слегка склонил голову, приветствуя её. Кьяру передёрнуло от отвращения.

Столько лет прошло, а она до сих пор не могла смотреть ему в глаза, не мечтая вырвать их и скормить луговым псам. И пусть она жива лишь благодаря его милости, для неё его руки всё также в крови.

Отец, мать, дед… Самые дорогие ей люди…

И Кьяра не собиралась этого забывать…

— Уйди с дороги, — процедила она.

— Глупая маленькая упырка, — усмехнулся Лавр, — надо было сделать тебя своей женой.

— Я бы с удовольствием стала твоей вдовой.

— А ты куда красивее матери, Кьяра.

И ту она не выдержала и влепила ему пощёчину. Лавр схватил её за волосы, дёрнул так, что аж слёзы выступил, и прижался к её губам. Однако вместо поцелуя Кьяра услышала шёпот.

— Уходи, маленькая упырка. Беги изо всех сил…

Лавр отшвырнул её в сторону и ушёл быстрыми шагами. Кьяра поднялась, отряхивая юбку, и тут заметила, что на пороге пещеры стоит Карс, и облегчённо улыбнулась.

— О, Равнины, я уже начала волноваться!

— Что он тебе сказал? — резко спросил он.

— Этот болван? — Кьяра сглотнула и вдруг почувствовала холодок, — он сказал, что у меня сладкие губы. Проклятый упырь!

— И всё?

— А что он ещё должен был сказать?