Светлое дыхание дня не проникало в наглухо затворённые окна большой тёмной комнаты со сводчатым потолком. Мягкий свет кристаллов, расставленных по углам на невысоких столбах, был единственным освещением. Ещё светился аппарат поддерживания жизни, небольшой агрегат, похожий на табло с пультом управления и массой тонких сиреневых проводков, подсоединённых к рукам женщины, лежащей на кровати. Женщина мутным взглядом зелёных глаз смотрела в пространство, не смыкая пушистых ресниц. Сухие бледно-розовые губы замерли в печальной улыбке, длинные чёрные волосы с синеватым оттенком распластались по подушке и свисали вниз. Около неё сидел пожилой усатый человек и граф Спеода. Дедушка периодически поглядывал на табло, но каждый раз оно показывало одно и то же: неизменно слабый неровный пульс леди Дэвоны, сестры графа, матери Валейта и Тито. Женщина не понимала, кто эти люди, она видела только что-то в точке на стене, в которую смотрела. Лишь ей одной известный смысл. Когда граф пытался с нею заговорить, она не реагировала, уже много лет находясь далеко за пределами усадьбы своего брата, не ведая ни болезни, поразившей её, ни страданий близких, ни своей жизни. Долгая пустота в одной точке…

В дверь постучали и вошла молодая девушка в строгом длинном платье тёмных тонов сиреневого, синего и зелёного, расходившемся книзу. Она держала в тонких руках светящуюся пластину, на которой поминутно отображалось всё происходившее за стенами усадьбы.

– Граф Белиан, – звонко, но сдержанно проговорила она, – генерал Линс и ваши племянники прибыли и хотят вас видеть.

Граф поднялся с кровати женщины.

– Если будут какие-то изменения, сразу сообщи мне. – сказал он дедушке и быстрым шагом вышел из комнаты, стремясь поскорее распрощаться с гостями и вернуться к сестре.

Девушка подождала, пока граф уйдёт, потом подошла к аппарату и набрала код в появившуюся панель.

– Сегодня ночью она на что-то реагировала. – сказала она нежным, отчётливым, чуть детским голоском, изучая записи аппарата. – Вы были с ней всё это время?

– Да. – сухими губами проговорил дедушка. – Она реагировала на холод в комнате.

Девушка опустила руку от аппарата и отошла. Свет кристалла осветил её бледное худое лицо, зелёные глаза с лёгкими сиреневыми тенями. Хоть и выглядела девушка как обречённый на обыденность работник, что-то выдавало в ней нежный хрупкий цветок, случайно попавший в тёмный, мрачный мир.

– Жермен, как Белиан вообще? – спросил вдруг дедушка. Девушка удивлённо посмотрела на него, потом мягко улыбнулась. Тут же её лицо стало нежным, добрым и располагающим.