«А если…»

«Не думай об этом. Я уверен в своём желании. Я хочу этого больше всего на свете! И я не представляю своей жизни без тебя. Я настолько проникся ощущением необходимости тебе… Я не хочу тебя потерять. Ты знаешь, что я больше не мыслю себя без тебя, без своей половины».

«Загадай смерть графа!»

«Нет, я загадаю твою жизнь!»

Айола исчезла со стеклянной глади. Эвион шепнул её имя, но девушка не ответила.

Как бы ей ни хотелось снова почувствовать дуновение ветра на своей коже, запах цветов, чувства, она понимала, что нужнее Эвиону не она, а свобода от графа. Дух долгое время слушал мысли носителя талисмана о том, как несправедлива к людям жизнь. Раньше Эвион мечтал отделаться от графа и его семьи, и Айола всем своим остановившемся сердцем желала этого также. Но чем больше они находились вместе, тем сильнее Эви привязывался к духу. Айола стала жить его мыслями и обнаружила у юноши более сильные желания. Одно ей особенно было приятно: он хотел возродить Айолу несмотря ни на что. И в его мыслях желание быть с Айолой намного превышало желание избавиться от графа. Это подкрепляли Гави с Лагорой, которыми Эвион невольно любовался, и неземное чувство родного по отношению к духу. Никогда Эвион не чувствовал себя столь нужным. Мама любила Эви, и он это знал, но не уделяла сыну того внимания, которого он бы хотел, не особо интересовалась его жизнью, скорее, сама себе её придумывала и верила в сказку. Любимая девушка отвернулась от него в тяжёлые времена. Но Айола… Она не только была всегда с ним, она заставляла его идти дальше, она интриговала его, была близко и в то же время далеко. Он с нетерпением ждал, когда дух появится в отражении… Ему хотелось продлить ощущение таинственности, гнаться за ней, как за ценным призом, и духу это льстило. А затем он влюбился…

Биение сердца Эвиона уменьшилось, когда она исчезла. Он помрачнел, и дух заметил это. Но Айола, как бы ей ни хотелось вернуться к жизни, знала: если возродится она, то Эвион может погибнуть. При возрождении, если оно и удастся, Айола должна будет затратить не только свою жизненную энергию, но и энергию Эвиона. А поэтому надо заставить его переменить своё желание во избежание летального исхода.

«Эви!» – услышал он в голове её умоляющий голосок. – «Я слабею. У меня хватит энергии только чтобы отделиться от браслета, но не воскреснуть…»

«Тогда используй мою энергию!»

«И этого может быть недостаточно!» – в её голосе были слёзы, хотя их она давно не ощущала. – «Ты погибнешь».

«Гави что-нибудь придумает!»

«Если в наше разъединение вмешается кто-то ещё, боюсь, мы наверняка оба умрём. Загадай, чтобы граф от вас отстал, прошу!»