* * *

На душé с самого утра было неспокойно. Сначала я думал, что всё дело в гаусцах, и ждал от них подвоха или какого-нибудь ультиматума, но те хоть скрипели зубами, но договор подписали. Вот только даже после этого спокойнее мне не стало. Наоборот, внутри ощущались отголоски странной безысходности и страха, хотя видимых причин этому не было.

Перед началом Совета я попытался связаться с Арфелией по артефакту, но она не ответила. Вызывал её несколько раз, а результат оставался прежним. Даже попросил Тазирского спросить у Ниры, не знает ли она, как дела у Фел? Вот тогда-то и выяснилось, что в общежитии Арфелии нет, и никто её сегодня не видел.

— Не нравится мне это, — проговорил я, теперь уже тщательнее прислушиваясь к себе.

Фел ведь никуда сегодня не собиралась. Говорила, что будет целый день в академии. Куда она могла деться?

Я так и стоял перед распахнутыми дверьми в большой зал. Сейчас там ждали только меня, да и собрание должно было начаться ещё пять минут назад. Но вместо того, чтобы переступить порог, я направился в другую сторону. Вошёл в ближайшую пустую комнату, задрал рукав и мысленно позвал пантеру. Она появилась почти сразу, но выглядела испуганной и словно забитой. Скрутилась калачиком, спрятала морду под лапой и, казалось, мелко тряслась.

Вот теперь мне стало по-настоящему страшно.

— Эрик! — рявкнул я, вызвав того по артефакту. — Фел пропала.

— Уверен? — послышался спокойный голос брата.

— Найди её. — И тихо добавил: — Пожалуйста.

— Эви, да что произошло? — выпалил он, явно расслышав в моём голосе искреннюю тревогу. — Вы поругались?

— Нет. Я ушёл от неё утром. Она была в своей общаге. Никуда не собиралась, а сейчас словно испарилась. Никому ничего не сказала. И… — вздохнул, зажмурившись. — Эрик, я чувствую, что ей очень страшно. Помоги.

— Хорошо, — ответил он ровным тоном. — Выясню всё, что смогу. Свяжусь с тобой, как будет информация.

— Спасибо.

Войдя в зал Совета, где при моём появлении воцарилась напряжённая тишина, я холодно извинился и попросил начинать. Выступления министров и глав ведомств слушал внимательно, даже записывал себе некоторые моменты, чтобы потом задать вопросы или уточнить у отца. Всё это помогало отвлечься от страхов, но я всё равно постоянно поглядывал на артефакт связи. Ждал хоть каких-то новостей, но их не было.

После двух часов обсуждений объявили двадцатиминутный перерыв. Я сразу же поспешил покинуть зал. Едва оказавшись за его пределами, сам вызвал Эрика, и уже по первым интонациям понял, что хороших новостей у него для меня нет.