На этот раз Линт Герд явился по первому зову, и через полчаса они сидели перед зеркалом. Лена была готова к самому кошмарному зрелищу, но Леннея предстала перед ними на удивление опрятной — и как будто припорошенной пеплом. Совершенно седые волосы гладко зачесаны назад, голос похож на шелест песка, осыпающегося с дюны. Она заговорила первой, ни Лена, ни Дион не успели рта раскрыть.

— Я согласна…

— На что? — отрывисто спросил Дион.

Теперь уже его пришлось убеждать, что поочередное владение телом — единственное доступное сейчас решение. Временное, хотелось верить. Для окончательного необходима добрая воля Алиаллы. Или ее отца. А прямо сейчас — помощь Линта Герда. Они должны все сделать правильно. Чтобы Леннея не могла завладеть телом насовсем, если вдруг ей придет такая мысль. И чтобы пока одна правит, другая крепко спала, не становясь невольной свидетельницей чужой жизни.

— Только первой спать будет Леннея, — поставил условие Дион.

Лена не стала спорить. Ей было чертовски страшно и очень хотелось отсрочить то, чего она сама так упорно добивалась. А еще — отдохнуть от голоса в голове. И побыть наедине с мужем. По-настоящему.

Потребовался час, чтобы выстроить двойную формулу самоотречения, как назвал эту комбинацию узоров Линт Герд.

Сам принцип действия формулы был прост, как переключение по таймеру. В час дня Лена сдает пост Леннее. Ровно через сутки — принимает.

Они готовились, рассчитывая все до деталей, как, наверное, готовятся перед отправкой космонавтов на орбиту.

Энтоль на запястье — под управлением Диона. Печать неразглашения — чтобы освобожденная пленница даже случайно не обмолвилась о том, что на свете есть две Леннеи. Страховочный узор-самоделка — по аналогии с тем, что когда-то нарисовал себе Айдель для спасения от ночных кошмаров. Из бессознательного состояния трудно дергать за веревочку, и Дион отнесся к задумке скептически — но постарался помочь, решив, что никакая предосторожность не будет лишней.

Когда все было готово, он отошел к двери, чтобы не напугать Леннею. И смотрел на Лену так, будто отчаянно пытался удержать взглядом. Пригвоздить к месту и не отпускать.

Она выдавила улыбку:

— Не бойся, я вернусь.

Секунда длиною в вечность…

Сознание, зависшее на мысли, что еще не поздно передумать.

Щелчок по "кнопке активации" — почти против собственной воли.

И чернота, поглотившая серебристую гостиную…

Потом Дион рассказал, что первым делом Леннея осведомилась о своей служанке Гвенде. Словно не знала или забыла, что та вышла замуж. Потом спросила о Лисси. Но бойкую девушку предусмотрительно отправили в двухнедельный отпуск — она слишком хорошо знала Лену и могла заметить разницу. Тогда Леннея попросила прислать камеристку матери. Дочь рэйда привыкла к личной прислуге. И наверное, ей хотелось видеть рядом кого-то из прежней жизни, в которой она еще была "рэйди Дювор". Именно так Дион к ней и обращался.