Мы долго сидели в гостиной, не могли наговориться, потом так же долго разглядывали подарки.

Платье было великолепным. Даже я, со всей нелюбовью к каменьям-самоцветам, кружавчикам — рюшечкам, должна была признать, оно — великолепно! Невесты здесь в качестве свадебного выбирали голубой цвет, вот и мое платье было такого нежного голубого цвета, как весеннее небо ясным днём из тонкого, полупрозрачного материала с отделкой из мелких голубеньких стразиков по лифу.

Это я так думала, что из стразиков. Хорошо, что я узнала о том, что это бриллиантики, только после свадьбы. Иначе я бы и присесть в нем боялась. К нему прилагалась накидка из нежнейшего голубого кружева, наподобие испанской мантильи. В общем, я буду ослепительна.

Папа тоже остался в восхищении от моих зимних подарков для него — свитер, перчатки, дублёнка и унты. Такой обуви он ещё не видел ни разу, но признал — тепло, удобно, и смотрится вполне симпатично. О переносе даты свадьбы он уже знал и одобрил это. Даже вначале предложил сыграть свадьбу вместе — мою и его с Аннией. Ого, как у них дело уже далеко зашло.

Но я его отговорила, объяснив, что каждая девушка хочет быть единственной и неповторимой на свадьбе, тем более, своей. Отец решил, что это я о себе, но на самом деле, я имела в виду Аннию. После ее ужасного первого брака, она заслуживает своего, личного счастья.

И вот, наконец, свершилось! И служба в храме, на которой все восхищались нежной красотой невесты в прелестнейшем платье, мужественным видом красавца — жениха. И роскошный свадебный обед, на котором подавалось уйма необычных, вкуснейших блюд и закусок. На которые я от волнения и смотреть не могла. Ещё бы не волноваться, второй раз замуж выхожу и второй раз невинной! Тут не только волноваться будешь, тут волком взвоешь.

Поймав мой тоскливый взгляд на тарелки с разными вкусностями, ко мне тихонько подошла Талия и прошептала, что она уже распорядилась принести поднос с блюдами к нам в спальню. Хорошо, хоть здесь нет культа проводов новобрачных в спальню, иначе у меня началась бы форменная истерика. Протанцевав в бальной зале положенные три танца, мы незаметно удалились. Гости продолжали веселиться. Кто-то жил недалеко, а кто-то оставался в гостевых покоях у нас.

Наше семейное крыло было расположено достаточно далеко от веселящихся гостей, и шум сюда не долетал. В неярко освещенной спальне было тепло и тихо, белела свежим бельем расстеленная кровать. Ощущая какую-то горячую дрожь внутри, я набралась смелости и обратилась к, теперь уже, мужу.

— Иртэн, я должна сказать, что у меня это первый раз. Но я знаю, чего мне ожидать, и я не боюсь. Но и ты будь осторожней со мной, пожалуйста! И тогда все у нас будет хорошо!