Всё бы ничего, но у меня почему-то ощущение, что отец слишком уж осторожничает, но это же полнейшая ерунда! Чтобы Золотой император, да боялся какого-то зверя, пусть даже очень умного! Такого просто не может быть!

Потом я заметила, что он больше обороняется, чем нападает. Отдать инициативу противнику — не лучшая тактика в бою; значит, он действительно не может переломить ситуацию в свою пользу. Ладно, не паниковать! Будем надеяться, что он бережёт силы для решающего удара. Вот только чем дольше он тянет, тем хуже; так можно и опоздать, а это… нет, не хочу даже думать! Он справится!

А ещё я заметила, что отец старается держать кассену на расстоянии и, как вскоре выяснилось, не без причины. Когда зверь винтом ушёл вверх, а затем мгновенно атаковал его снизу, он переместился, но недостаточно быстро. Кассена задел его вскользь, мне показалось, вообще коснулся только мехом, но этого хватило, чтобы отец остался без кисти левой руки.

Неяркое алое свечение в момент соприкосновения подсказало мне, в чём дело. Когда я вырвалась из плена в Золотом дворце, куда меня заточил Кецалькоатль, на помощь мне пришла миссис Фьюстер. Прежде чем заключить меня в пузырь, похожий на воздушный красный шар, она предупредила, чтобы я оставалась на месте и ни в коем случае не двигалась. Чем бы это ни было, магические снаряды и стрелы стражи бесследно исчезали, коснувшись его стенок. Миссис Фьюстер говорила, как это называется, но я забыла…

— Деструкционное поле, — подсказал Николс.

— Что это такое?

— Излучение первородного хаоса. Его свойства таковы, что оно способно разрушить любую упорядоченную структуру, включая то, что вы, смертные, относите к области нематериального. Кассена, которого ты видишь, не настоящий. Это деструкционное поле, которому придана форма Зверя, в данном случае это синоним палача. Упреждая твой следующий вопрос, отвечаю: от него нет защиты. Во всяком случае, я такой не знаю.

Меня затопило отчаяние.

— Неужели у отца совсем нет шансов?

Николс отвернулся; видимо, счёл ответ излишним.

— Пожалуйста, скажи! — взмолилась я, неизвестно на что надеясь.

— Конечно, шанс есть, — обнадёжил меня тот, кого я меньше всего хотела видеть, а затем, как водится за сатаной, он добавил: — Вот только, если ваш достопочтенный батюшка сумеет победить Зверя, это будет первый случай в истории Эквилибриума.

Жуткий, как его хозяин, воздушный корабль поравнялся с нашим, и лорд Ваатор, приподняв широкополую шляпу, добросердечно улыбнулся.

— Сирин! Рад вас снова видеть.

— Хотела бы я сказать то же самое, но не могу, — попыталась я его отшить.