Ай, ладно! Пропадать, так с музыкой! Пользуясь тем, что его глаза закрыты, я подскочила к Лотико и поцеловала его — со всей страстью и любовью, что переполняла моё сердце. Когда его ресницы дрогнули, я неимоверным усилием воли заставила себя разомкнуть объятия и бросилась бежать.

Вслед мне понёсся хохот Алконост.

Что ж, коварная сучка добилась своего и отомстила нам обоим. Она заставила Лотико не только разлюбить меня, она хочет заставить его убить меня. Ничего у неё не выйдет! Такого удовольствия я ей не доставлю, пусть даже не мечтает.

Отбежав, я не выдержала и обернулась. Превращение завершилось: крылья Лотико полностью почернели. В образе Антероса он ничем не отличался от Эроса, разве что от него веяло холодом и беспощадностью, зримых даже на расстоянии.

Он усмехнулся, глядя на меня, а затем что-то сказал Алконост и та опустилась перед ним на колени. Понятно! Палка, как водится, оказалась о двух концах. Ещё неизвестно, кому из нас больше не повезло: мне или Алконост. Антерос в друзьях — то ещё удовольствие, а вот Антерос во врагах… Брр! даже представить страшно, через какие унижения он может заставить пройти, используя любовь, как пытку.

И всё же, вид Алконост, хоть и униженной, но смеющей прикасаться к моему богу, вызвал во мне такую дикую ярость, что я была готова её убить. Если бы не инстинкт самосохранения я бы уже повернула обратно и будь что будет.

Одержимость любовью — страшная вещь. Кончилось дело тем, что я вдруг обнаружила, что основательно потрёпанная Алконост лежит на земле, а я держу в руке кэм, который упирается ей в грудь. Я вопросительно посмотрела на Антероса, с лица которого не сходила ледяная полуулыбка, и он слегка кивнул. Восприняв это как указание к действию, я притянула к себе мощный поток магии. Камень на верхушке кэма мигнул и начал разгораться, как тлеющий уголёк от притока воздуха.

И тут, на счастье Алконост, появились родители. При виде бедственного положения любимой доченьки Золотой император без раздумий направил на меня кэм, но миссис Вейс заставила его опустить оружие. Подойдя, она будто бы нечаянно заслонила собой сестру, и я вновь ощутила себя нелюбимым ребёнком. Нет, хуже! Слуги всегда всё знают о хозяевах. Знали они и о том, почему я оказалась в Тартаре. Конечно, мне понадобилось некоторое время, чтобы заподозрить истину — она выплыла из смешков, оговорок, косых взглядов и шепотков по углам. К счастью, а может, нет, но слуги не умеют хранить тайны; стоит хорошенько надавить, и у кого-нибудь из них обязательно развяжется язык.