- Траян, если ты так сильно хотел переговорить со мной, то следовало лишь намекнуть мне. Ты же знаешь, меня всегда радовало твое общество.

   Мне показалось, или это прозвучало двусмысленно? Мана небрежно расстегнул белое пальто. На его лице нет ни страха, ни тревоги, лишь решимость. Наверное, с таким лицом идут умирать достойные.

   Одесную Ингемара стали Кимура и Эристав, ошуюю - Мана и Тристан. Остальные стояли за ними. Мана обернулся и жестом указал мне на Сашу. И правда, лучше держаться поближе к ней, потмоу что те трое у двери мне не нравились: один - черный, страшный - впервые такого уродливого вампира вижу. Ну, кроме достопамятного Эмиля... Двое других были красавчиками, но скользкого вида. Я стала подле Саши и Ивана.

   Ингемар сделал пару шагов вперед, чтобы стоять ближе к Траяну. Мастер Европы сложил татуированные руки на груди. Он выглядел крайне довольным.

   - Да, Ингемар, мне тоже всегда очень нравилось с тобой общаться. И только поэтому я сейчас готов говорить, хотя, как ты видишь, - Траян красноречиво обвел руками просторное помещение клуба, - подавляющий перевес в силе на моей стороне. Я могу даже не говорить, что большинству из них более трех сотен лет. Пятьсот... - он указал на Дарио. - Шестьсот... - на близнецов. - Семьсот...

   Ингемар кивнул с таким достоинством, что мне захотелось стать как-то поудобнее, чтобы видеть лицо белокурого Мастера. О небо, пришло мне в голову, а где ведьма, когда она так нужна?!

   - Благодарю. Что ж, поговорим. Прости меня, Траян, но я не могу понять, какие именно претензии у тебя ко мне и моему клану?

   А он неплох, подумала я с уважением. В голосе викинга такое наивное смирение, что я едва не зааплодировала. Я потихоньку достала телефон из сумки, прячась за спину Ивана. И Ваня, и Саша настороженно внимали разговору.

   - Меня давно уже беспокоит то, что происходит на твоей территории, Ингемар, - Траян снова заложил руки за спину и сделал пару шагов влево, потом вправо. Кнут волочился за ним. - Ты столько лет не мог навести порядок в Украине, мы потеряли столько новичков, сколько, наверное, во времена инквизиции не теряли. Потом погибает Штефан Диаконеску, я так понимаю, от рук вот этого... мастера, - Траян кивает на Ману.

   - Я воспользовался правом жизни и смерти, - твердо сказал Кимура. - И Штефан сознался в том, что он продавал сведения о новообращенных медикам.

   Траян медленно и с интересом приблизился к Кимуре. С полминуты он разглядывал эльфийского принца, застывшего в чуть напряженной, но горделивой позе. Очевидно, Мастер Европы остался доволен увиденным. Наверное, на него, как и на смертных, красота оказывала влияние.