Мне захотелось стереть с его лица невозмутимую маску, и я насмешливо поинтересовалась:

– А твоя будущая жена где? Неужели тоже прилетела в Россию?

– Нет, Тина в Америке, где ей и положено быть.

«Тина! – Я вспыхнула, услышав это имя. – Надо же, не думала, что может быть еще больнее! А я так надеялась, что это – пиар-ход, а не настоящая свадьба!» Теперь, услышав ее имя из уст Роберта, я перестала надеяться. Боль придала мне смелости, и я дерзко поинтересовалась:

– А твоя… Тина знает, что ты сейчас катаешь в своей машине симпатичную девушку?

Роберт усмехнулся, на мгновенье обернулся, затем снова поглядел на дорогу и сказал:

– Не переоценивай себя, посмотри в зеркало. Хотя обычно ты очень красивая.

Я вздрогнула и стала неуклюже перелезать с заднего сиденья вперед. Туда, где еще совсем недавно сидел отец. Просить Роба остановиться, чтобы проделать все это более цивилизованным путем, не было сил.

– Ловко! – одобрил Стронг, когда я устроилась справа от него.

Я оставила этот комментарий без внимания и потянула на себя зеркало, встроенное в потолок над пассажирским креслом. Роберт был прав: больше всего я сейчас походила на черта или на чумазую, ощипанную ворону. Волосы торчали в разные стороны, на лбу красовалась свежая ссадина, и еще эта сажа… «Красавица, нечего сказать!»

– Насчет внешности беру свои слова обратно, – кинула я, – и все-таки, ни одна влюбленная женщина не поймет, если ее жених будет спасать разных барышень, а потом тащить их к себе домой.

– Не переживай, – невозмутимо сказал Роберт, – Тина не ревнива.

– Да? – с насмешливым сомнением спросила я. – А может, она тебя просто не любит? Любви без ревности не бывает, ты, наверное, и сам об этом знаешь…

Роберт вздрогнул, словно от укола, но через секунду вновь стал невозмутимым. «Конечно, он может справиться со своими эмоциями, но меня не проведешь. Даже если он разлюбил меня так же быстро, как и полюбил, с памятью-то у него все в порядке. Он ревновал меня как сумасшедший. Он злился, что ничего не может поделать со своей одержимостью. Он старался держаться от меня подальше, чтобы, не дай бог, не сделать мне больно. Его душила страсть, безумная страсть. Конечно, он не мог так быстро забыть. Просто не мог», – успокоила я себя.

Мы молчали. Свернув с шоссе на дорогу, которая вела к моему дому, Роберт остановился. Я повернула голову и посмотрела в боковое зеркало. Подъезжала моя «Мазда». Вскоре машина поравнялась с нами, и Стронг опустил стекло.

– Мы поедем ко мне, – отрывисто бросил он отцу, – будем думать, что делать дальше.