Я повернулся к девчушке, все еще тыкающей ручонкой в направлении клетки, она задрала ко мне личико, с каким-то странным интересом уставилась на меня, сосредоточенно нахмурила свои чудесненькие светлые брови, сразу став очень комично серьезной, и…

Я перевел глаза на ее мамочку, та еле заметно вздрогнула и каким-то неуловимым движением (не тела — телом она не сдвинулась с места) загородила дочку от меня, а я…

Я глядел уже не на мысленную «картинку», а на живых, реальных людей, маму и дочку, все теми же двумя парами глаз — воспринимал живую реальность все теми же двумя сознаниями… Я видел их и в нормальном, привычном, цветном изображении, и в… другом. Не цветном и не черно-белом, а каком-то красноватом и штриховом — расплывающемся, но одновременно очень четком, не объемном, а двухмерном и… Правильном.

В мозгу, вернее в той части сознания, которая принадлежала только мне, забилась, задергалась паническая мысль: я схожу с ума, это — классическая шизофрения, раздвоение…

И тут же другая, чужая (но тоже моя) часть, как-то вздрогнула и словно нехотя растаяла, исчезла, оставив меня с уже только привычным, моим восприятием реальности. И лишь в последний момент перед ее окончательным исчезновением, уходом, меня кольнуло слабое разочарование, оттого что она уходит, исчезает… И слабое инстинктивное желание метнуться за ней следом и удержать, только… Только я не знал, вернее, моя часть сознания не знала, куда, в какую сторону метнуться. Я не успел уловить, куда исчезло то — выскочило наружу, или наоборот, убралось внутрь, в какое-то потаенное нутро, дальний закоулочек моего собственного мозга…