— А просто — зачем? — терпеливо повторил Ковбой. — Ты ничего у меня не украл, нигде не перешел мне дорогу и не наступал мне на хвост. Если кто и нарушил какое-то правило, так это — не ты, — он глянул на Рыжую. — Верно, Рыжик?

Она медленно кивнула.

— Так зачем все эти дешевые трюки из совкового триллера, — снова повернулся он ко мне. — Чтобы написать криминальный роман, нужно, — он усмехнулся, — иметь навыки, нужно быть профессионалом, не так ли? — у его глаз собрались веселые морщинки, а я вздрогнул — он почти дословно повторял мои собственные слова, сказанные мною здесь же, за этим самым столом, только при свечах, и… случайно такие совпадения бывают в литературе, а не в жизни. — Зачем тебе лезть в чужой жанр?

— Но я уже влез в чужую, — пробормотал я. — Откусил чужой… Кусок от чужого…

— Нет, — отмахнулся он. — Ничего ты не откусил. Ты… — он на секунду задумался. — Знаешь, я в детстве, мальчишкой, видел такую… Мы шли мимо речки, там заводь такая была, вся зацветшая, и… Вдруг услыхали дикие вопли. Подошли поближе, и я увидел на островке… Ужа. Уж заглотил лягушку. Она торчала у него из пасти и орала, как сумасшедшая — никогда не слышал, чтобы лягушка так орала. Она подыхала, но… Уж — тоже подыхал… Он никак не мог ее проглотить, но не хотел, или уже не мог выпустить, — он задумчиво щелкнул языком, достал из небрежно кинутой на спинку стула лайковой куртки пачку «Данхилла» и тяжелый золоченый (а скорее всего, золотой) «Ронсон», вытащил сигарету и кинул через стол пачку мне. — Их обоих было жалко. Они оба подыхали. Лягушка в его пасти — от его сдавливающих челюстей… или как, там, у них это называется… А уж — оттого, что хотел заглотить слишком большой кусище — не по нем кусище, — он щелкнул зажигалкой, прикурил и дал прикурить мне. — Вот, и ты, как тот уж — просто решил заглотить кусок не по тебе. Нет-нет, — Ковбой выпустил струю дыма к потолку и покачал головой, — я не хочу тебя никак обидеть, просто она, — он кивнул на Рыжую, — не пролезет тебе в глотку. Может, ты и смог бы придавить ее, переломать пару косточек, но, — он снова затянулся и опять впустил тонкую прямую струйку дыма в потолок, — сам бы при этом подавился… Не так уж она безобидна, и совсем не мала, моя… — он усмехнулся, — наша Рыжая.

— А что с ними стало потом? — спросил я. — Ну, с той лягушкой и… Так и подохли?

— Нет, — помотал он головой. — Я нашел длинную палку, дотянулся до островка, шлепнул ему как следует по башке — он и выпустил ее. Спас, можно сказать, обоих…