— Ага, — протянул я, — стало быть, ты теперь и нас спасешь? Меня — шлепнешь по…

— Нет, — с усмешкой перебил он и отодвинул от себя пустую тарелку. — Тебя никто шлепать не собирается, и спасать я никого… — он вдруг обернулся и кинул взгляд на забравшегося на диван и сидящего там Кота. — Ну, до чего ж красивая киска! Любишь своего хозяина, а? А хозяин тебя любит? — он отвернулся от Кота, посмотрел на меня, и я… похолодел.

— Ты… — я поперхнулся. — Это — не киска… Это — он, — в моем голосе зазвучали противно-заискивающие нотки, но мне было наплевать, я готов был валяться у него в ногах, только бы… — Ты же не…

Ковбой удивленно вздернул свои светлые брови, нахмурился недоуменно, а потом усмехнулся и досадливо поморщился.

— Ну, ты обижаешь, маэстро, — с неудовольствием проговорил он. — Не знаю, что она, там, тебе про меня болтала, но поводов так думать — я не давал ни ей… ни, тем паче, тебе. Это ты — зря! У нас у самих, — он потушил бычок сигареты в пепельнице, — была кошка… Я, кончено, не схожу по ним с ума, как Рыжик, но… Словом, это ты зря, — твердо повторил он, продолжая хмуриться.

Меня отпустило, и только когда отпустило, я почувствовал, как меня пробрало — потянувшись к пепельнице, я увидел, что пальцы, в которых зажат окурок, дрожат. Ковбой тоже это увидел.

— Наверно я перебрал, — кивнув на бутылку, извиняющимся тоном пробормотал я.

— Нет, — он помотал головой. — Некоторые болеют этим… Вот Рыжик, например, у меня, — он усмехнулся и поправился, — у нас — такая. Ты, значит, тоже… Выкинь это из головы, — неожиданно холодно и жестко сказал он, — я нормальный человек, и не будь даже у меня других способов… — он брезгливо скривил рот. — Это — для совсем уж дешевых романов. Хотя… У короля был один эпизодик, помнишь?

— Был, — кивнул я. — Но она там была… безумная… Одержимая…

— Ага. А я — похож на одержимого? Или безумного?

— Нет, — помотал я головой. — Чего-чего, а этого…

— Ну, так расслабься, — уже не сказал, а велел он, и я… расслабился. — Тем более, — он вновь перешел на спокойно-повествовательный тон, — этой киске… Извини, это же он — значит, этому коту я даже кое-чем обязан. Да-да, — кивнул он, встретив мой вопросительный взгляд, — если бы Танечка не увидела его в окне кабинета и не звякнула бы мальчикам, а они, кой-чего проверив, не звякнули бы мне…