Зверь приоткрыл пасть, раздвинув усатые губы, снова показав невероятные, страшные клыки, на которых, вспыхивая красными искрами — отблесками горящего наверху диска — сверкали капельки слюны, и… Откуда-то изнутри мой хребет обдало леденящим холодом, так что позвонки, казалось, примерзли друг к другу и гибкий позвоночник превратился в твердую сосульку.

Не знаю, сколько децибел было в этом «Мя-я-я-у», но это было «Мя-я-я-у»…

Я понял, что Рыжая сейчас закричит, завопит во всю силу своих легких — издаст этот противный истерический женский вопль, который всегда так неприятно режет слух, но который сейчас, после оглушившего барабанные перепонки и сковавшего мертвым холодом мой хребет «Мя-я-я-у», будет для меня не громче и не важнее комариного писка… Я стал ждать этого крика и ждать… конца, лишь моля Бога, чтобы он был быстрым, но прекрасно зная, что быстрым он не будет. Зверь не испортит себе Игру, не повторит своей ошибки с Ковбоем. Теперь он правильно рассчитает свою жуткую силу и как следует растянет свою серьезную забаву. Сейчас… Через долю секунды Рыжая заорет, и забава — начнется. Вместо этого…

— Скажи стишок, — прошептала она сзади.

Все, устало подумал я, она спятила… Она рехнулась, просто сошла с ума, и… Слава Богу. Нет лучшей защиты от боли, чем безумие, ну почему же ко мне не пришло это избавление, почему у меня не поехала крыша? Почему всем всегда везет, а мне?.. Почему-почему-почему-поче…

— Ну, скажи стишок, ну, пожалуйста, — зашептала она, опять впившись ногтями мне в руку. — Ну, я прошу, мне очень страшно, мне нужен стишок, ну скажи, скажи про рыжую блядь, а не то я сойду с ума, ну пожалуйста… Идет?

Сумасшедшие никогда не говорят, что они могут сойти с ума. Для сумасшедших неприемлема сама мысль о сумасшествии, применительно к ним самим. Впрочем, я не психиатр. Но она не сошла с ума. А может, сошла, и… вместе со мной. А если я тоже рехнулся, если кто-то услышал мои жалобные причитания и любезно сдвинул мне «крышу», то что я теряю? Стишок? На здоровье…

— Идет, — прошептал я в ответ, не поворачиваясь к ней, а лишь слегка откинув назад голову, чтобы ей было слышно. — Идет… рыжая блядь по дорожке. У нее… — хватка ее пальцев, обхвативших мою руку, слегка ослабла, — заплетаются ножки, — странно, но мне почему-то стало как-то полегче. — Оттого спотыкаясь, идет, что ее кто-то классно е…

Договорить я не успел. Зверь быстро повернул голову в нашу сторону, мгновенно развернулся на всех четырех лапах, мягко и совершенно бесшумно, хотя сделать это бесшумно при его размерах было невозможно, но он сделал это, и…